Зов Оз-моры

— Узнаешь. После каждого правдивого ответа я разрешу тебе прыгнуть один раз.

Мина подошёл в краю ямы, и тут же раздался зычный старческий голос:

— Как тебя зовут?

Мина задумался. Вопрос был не таким простым, каким мог показаться. «Если я назовусь христианским именем, Мастор-атя спросит, почему же после смерти я попал в Тона ши, а не в Рай или в Ад. Нет, здесь я не Мина!»

— Пиняй, — произнёс он.

— Благоразумный ответ,

 — прозвучал старческий голос.

Кулома позволила Мине сделать прыжок и сама спустилась за ним.

— У тебя остались живые родственники? — спросил старик.

— Наверное, есть где-то, но я о них ничего не знаю. Братьев и сестёр у меня не было. Отец, мать, жена и дочь умерли от моровой язвы. Я тоже болел, но выжил.

— Честный ответ.

Кулома вновь разрешила Мине прыгнуть.

Они преодолели половину расстояния до дна кратера, когда прогремел вопрос, который Мина со страхом ждал:

— Ты колдовал?

— Я никогда не учился колдовству и не собирался им заниматься. Лишь однажды воскурил грибы в древнем каменном сосуде и пропел Оз-мору. Решай сам, можно ли это считать колдовством.

— Что повлёк за собой твой поступок?

— Прилетела ледяная муха…

— Это была не муха. Древние боги северного ветра и трупной скверны слились воедино, приняв её облик. Их разозлила твоя глупая попытка ворожбы…

— Я не колдовал.

— Хочешь сказать «не хотел колдовать». Однако неосознанная попытка тоже наказуема. Годок ты всё-таки помучаешься в огне. Теперь спускайся ко мне, и я навсегда освобожу твою душу.

Теперь Мина спускался уже один, без Куломы, и, наконец, оказался на тёмной площади, покрытой склизким замшелыми камнями. Посреди неё на гранитном троне сидел высокий старик в блестящей кольчуге. Одна рука его лежала на поручне, а другой он держал бердыш, похожий на стрелецкий. За его спиной белели человеческие черепа и кости — остатки пиршества хозяев Тона ши.

— Ну, вот и настало время твоей второй смерти, — сказал Мине Мастор-атя. — Не бойся. Ты вознесёшься на новую ступень бытия. Годок погоришь, а затем встретишься с родными и односельчанами. Со всеми, кто тебе был дорог. Клади голову на плаху!

Живой мертвец встал и поднял бердыш. Мина, однако, не послушался его. Он стремглав подскочил к Мастор-ате, выхватил из кошелька морозную иглу и вогнал между звеньев его кольчуги.

«Будь что будет!»

Он отскочил от Мастор-ати в ожидании, что тот бросится на него. Однако властелин Тона ши даже не пошевелился. Он застыл с занесённым над головой бердышом, превратившись в ледяную статую.

Мина бросился к стене кратера и устремился вверх по корням. Сделал он это вовремя: не успел он выбраться, когда начался ливень — такой сильный, какого никто не видел в его родных краях. Яму затапливало водой, которая быстро застывала. Слой за слоем её заполнял молодой прозрачный лёд.

Дождь шёл по всему пространству Тона ши. Вместо всполохов огня над землёй поднимались столбы пара. Однако продолжалось это недолго. Всё вокруг остывало. Горячие ещё недавно камни покрывались кожей изо льда.

Мина что есть мочи понёсся к мосту, понимая, что весь загробный мир скоро затянется скользкой ледовой коркой, по которой будет невозможно не то, что бежать, но и даже ползти.

Ни страж, ни собаки не двинулись в сторону удирающего из Тона ши человека: их, как змеи, обвили корни Древа смерти.

Мина вскочил на полуистлевшую доску и, ухватившись за верёвку, пошёл над чёрной водой. Он миновал мост и задумался, откуда мог взяться ливень глубоко под землёй.