Зверь в чаще леса (СИ)

Теперь Ксавьер понимал пользу кладовой и почему Эрик прежде так настаивал на заготовке мяса. Им это очень помогало сейчас, когда сам Эрик больше не мог охотиться, а бедный Чарльз и до этого не знал, как убить дичь. И все же еду он старался экономить и начал все чаще готовить отварное мясо со специями, чтобы было побольше наваристого бульона.

Проводить время с Эриком становилось все приятнее, и Чарльз уже поражался, отчего он прежде его так боялся. Оказалось, Леншерр (а Эрик наконец-то соизволил назвать свою фамилию, что сам Чарльз счел за их второе, но настоящее знакомство) прекрасно играл в шахматы и, чтобы удержать Зверя от попыток сбежать в лес и хоть немного размять ноги, пройтись по первому снегу, Чарльз занимал его игрой.

Так и в тот вечер, сразу после обработки ран, которые на Эрике почему-то ужасно медленно заживали, они сидели в его спальне, и Чарльз уже окончательно проигрывал свою партию.

— Ты витаешь где-то в облаках, неужто мне нужно указывать на твои глупые ошибки, чтобы партия была интереснее? — не выдержал Эрик и сбил черным королем короля белого, и только тогда Чарльз словно очнулся ото сна.

— Прости, я просто… — Он закутался в теплую шаль и с ногами залез в широкое кресло с высокой спинкой.

— Что? — насторожился Зверь, и дрожащий свет пламени из камина заиграл тенями на его лице, подчеркивая острые скулы на его практически человеческом лице.

Чарльз поежился, выбирая, как ответить.

На самом деле у него было множество вопросов, на которые он хотел бы получить ответы. Но спросить о покойнике, который есть где-то в их доме, он не решался, ему хватало своих ночных кошмаров о подземельях, в которых он тонул в кромешной тьме и натыкался на сотню живых мертвецов, и подпитывать эти кошмары новыми сведениями он был не готов. Спасало от них только то, что теперь он спал в комнате Эрика на широком диване и, к своему удивлению, просыпаясь в холодном поту и видя силуэт спящего рогатого Зверя, Чарльз успокаивался и мог спать дальше.

Он хотел знать все об Эрике и как он стал таким. Но эту тему избегал сам Эрик и злился, когда Чарльз спрашивал. О родной деревне и том, что скоро истечет месяц, обещанный Эриком, Чарльз даже не зарекался, да и сам уже не был уверен, что желает об этом говорить.

— Эти книги, — все же решил ответить на вопрос Чарльз, чувствуя, что Леншерр пытается пробурить в нем дырку взглядом. — Я вытирал с них пыль и заметил, что почти все они по магии и трансформации. Неужели ты сам маг?

— Не говори глупостей, — фыркнул Эрик. — В них нет ничего практичного, одна сплошная болтовня и рассуждения.

— Тогда зачем тебе их такое множество?

— Здесь не только алхимические трактаты. Тут хватает пьес и романов. Нужно же как-то коротать время, раз из леса я не могу выйти.

— Не можешь? — удивился Чарльз и оживился. — Но ты же выходил…

— На время, не более того. Это часть… Моего проклятья.

Тут Чарльз и вовсе обратился в слух, а Эрик взял черного короля и сжал его большим и указательным пальцами, посмотрел на него, словно ожидая увидеть на свету огня какой-то секрет, скрытый в фигурке.

— Снаружи быть тем Зверем, что являюсь внутри. Оберегать нелюбимую, пока она не примет меня в свои объятия, оставаясь верным ей — одной среди всех женщин, — он грустно усмехнулся и положил короля на доску.

— Это… твое проклятье? — тихо спросил Чарльз, горящими глазами смотря на Эрика, словно не видя его пугающих рогов.

— Примерно, — он пожал плечами, — я слышал его лишь раз, на языке алхимиков. Трудно было перевести слова, услышанные так давно, да еще и сквозь собственный крик боли.

Эрик тихо хмыкнул, не желая снова вспоминать тот момент и даже радуясь, что от него мало что осталось в памяти. Он поднял взгляд на замершего Чарльза, который хотел еще что-то спросить, но не решался, и улыбка его стала теплее.

— Спрашивай, мышонок, — кивнул Эрик и похлопал по кровати рядом с собой. Чарльз не сразу понял его жест, а затем встал со своего кресла и забрался к Эрику в кровать.

— Ты помнишь, каким человеком ты был?

Леншерр задумался, пытаясь подобрать ответ для Чарльза и отчего-то радуясь его любопытству, а затем хищно улыбнулся своему человеку.

— Я был почти так же высок, как сейчас, — начал он, глядя в ясные голубые глаза юноши, и протянул к нему руку, запустил ее в мягкие волосы Чарльза. Ксавьер на мгновение напрягся, но быстро расслабился и не возражал, когда пальцы Эрика заскользили по его уху вниз к шее. — У меня было обычное человеческое тело. Такие же уши, как у тебя, такие же руки, только сильнее, и лицо, — Эрик провел большим пальцем, стараясь случайно не поцарапать Ксавьера, от его лба до кончика носа, — обычное, а не похожее на звериную морду, — он оскалился в улыбке, а Чарльз почему-то хихикнул.

— Что?

— Твое лицо, — пояснил Чарльз, но когда Эрик непонимающе нахмурился, юноша пояснил, — оно уже совсем не такое страшное, как прежде. Ты очень даже похож на человека.

***