Глава 18. Что такое оборотни и с чем их едят
Несмотря на данное другу обещание, снова спать Борис не лег. Он не чувствовал сонливости, напротив, его обуревало желание действия, активности. Энергии в нем, казалось, было, словно в ядерном реакторе. А кроме того, он чувствовал необходимость еще поработать с имеющимися у него фактами, чтобы разобраться в ситуации. Разговор с Дмитрием не успокоил его, или успокоил, но не так, как ему того хотелось бы. Он всё ещё ничего не понимал, да и подозрения, которые у него появились, нужно было или подтвердить, или опровергнуть, иначе – Борис очень хорошо это осознавал – покоя ему не видеть в принципе.
Итак, что мы имеем? Для начала – показания свидетелей о метаморфозах тела потерпевшей по делу о похищении Елены Царёвой. Далее – его личные наблюдения, подтвердившие фантастические, но оказавшиеся вполне реальными свидетельства. Особняком здесь стояли его сны, и видел он их всегда, еще до того, как вообще взялся за расследование этого странного дела. И теперь, как вишенка на торте, две ночи подряд сон с продолжением наяву. И чем больше Коваленко об этом думал, тем больше убеждался, что с ума он не сошел, и эти его сны были напрямую связаны с событиями, которые происходили на самом деле. Тем более что он уже точно знал, что не помнит того, как перекидывался. Отсюда снова вставал закономерный вопрос – а было ли такое раньше? Логика и опыт подсказывали, что это вполне возможно. А раз так, кто может ему рассказать, что же делал он тогда, когда был не человеком?
На этой мысли его снова затрясло. Он вспомнил ощущения, которые наполняли его во сне, когда он видел женщину, которую уже мысленно окрестил «жертвой» или «добычей». Неужели он..? Ему страшно было даже просто додумать эту мысль до конца, не говоря уже о том, чтобы представить себе весь процесс. Неужели он охотился на эту женщину, чтобы ее сожрать?! Его передернуло, и он едва сдержал сильнейший рвотный позыв. Тем не менее, судя по ощущениям во сне, это было вполне возможно. И если он и вправду оборотень, чего и Дмитрий не опровергал, то кто знает, что и кто еще был на его совести…
Коваленко как-то очень некстати (или, наоборот, весьма к месту?) вспомнил несколько случаев кровавых убийств, о которых в свое время следственные органы постарались не то что не говорить вслух, а вообще свести к минимуму все упоминания о них где бы то ни было. Внутри задрожало еще сильнее, когда капитану припомнилось, что там тоже фигурировали женщины – и тоже, кажется, рыжеволосые. Нехорошая такая мозаика складывалась, ох нехорошая… А услужливо-издевательская память подкидывала меж тем все новые кусочки. Возраст жертв был от тридцати пяти до сорока пяти лет, телосложение и рост средние. И была расчлененка… И части тела, насколько ему помнилось, нашли не все…
Он, конечно, мог ошибаться, ведь расследования по этим делам вел не он. Там вообще работали, кажется, только следователи по особо тяжким из следственного комитета. Но он помнил точно, что тела находили в разных районах города, а кое-кого, кажется, даже в области. И тут же, следом, словно очередное звено цепочки, пришло воспоминание о том, как он рассказывал Яне Седовой о случаях, на которых отказывались работать служебные собаки. Тогда он думал, что это может быть от большого количества крови на местах преступления, вроде как у собак срабатывали инстинкты, и они впадали в шок от противоречий между вколоченными, выдрессированными навыками и низшими животными желаниями. А если дело лишь в том, что тот «зверь», что сотворил жуткие непотребства с этими несчастными женщинами, был и вправду зверем, оборотнем? Кажется, домашние собаки должны бояться оборотней… Помнится, и та собака, что нашла шарфик Царёвой, при виде него испугалась чуть ли не до предынфарктного состояния.
Понимая, что информацию о реальном положении вещей ему сейчас не добыть нигде, Коваленко решил пойти другим путем и почитать, что пишут об оборотнях фантасты и прочие исследователи аномальных явлений. Ему не привыкать было обрабатывать потоки, чтобы извлечь пару крупиц полезных знаний, поэтому он включил ноутбук и пустился в интернет-поиски.