100 великих криминальных драм XIX века

О нем во французском фильме «Дети райка» (1945) сказаны эти слова: «У Вас, Пьер Франсуа, слишком горячая голова и слишком холодное сердце, а я боюсь сквозняков и дорожу своим здоровьем».

О нем сочиняли стихи поэты. Да он и сам считал себя поэтом:

Здесь он то пишет, то читает,Укрывшись в тень густой листвы.

Но снова буря налетает —Мечты, зачем так кратки вы?

Эти стихи 30-летний человек из Лиона сочинял в тюрьме, мечтая не о спасении или свободе – о мировой славе. Больше ему уже не о чем было мечтать. Эпоха Бонапарта, пришедшаяся на младенчество и детство Пьера Франсуа, быстро закончилась, да, скорее всего, она его и не затронула, прошла в стороне. Провинциальный мальчик из многодетной семьи, вечно нуждающийся и обиженный. Но Бонапарт все же имел значение для этой судьбы, потому что породил много надежд и много разочарований. После него Франция обуржуазилась, покрылась жирком, породила ту среду мещан и стряпчих, для которой главными стали накопление и борьба за нажитое. Ласенер хорошо знал эту среду: его отец был провинциальным торговцем, не особо удачливым, но вполне заурядным – типичным французским мещанином.

Им, этим обывателям, можно было бы посвятить стихи Пушкина:

Паситесь, мирные народы!

Вас не разбудит чести клич.К чему стадам дары свободы?Их должно резать или стричь.

Можно было бы, если бы Ласенер читал Пушкина. Но едва ли он вообще читал художественную литературу. Разве что – в тюрьме, перед смертью. Вот только именно в то время он писал – читать уже не было времени.

Мысль этого героя уголовной хроники развивалась именно в таком русле – жалких людишек, пасущихся подобно овцам, нужно стричь, больше они ни на что не пригодны. В чем ценность этих людей? Они – «твари дрожащие». Зато его ценность уже в том, что он родился на свет и весь мир отныне принадлежит ему, а он будет этим миром пользоваться, как новый Наполеон.

Путь к признанию

Он учился в колледже, даже хотел впоследствии стать юристом. Известно, что литературу он все же читал и даже получал награды во время учебы. Но, подобно многим молодым, бунтарствовал. Юные люди выступают против богатых, против власти, против деспотов. Ласенер выступал за протестантизм и был изгнан из колледжа города Сен-Шамон. Шел 1815 год.

Все еще могло получиться: он поступил на курсы в Аликсе и учился вполне прилично, даже делал успехи. Но курсы закрыли, и Ласенер возвращается в Лион, чтобы продолжить учебу. Он водит дружбу с писателем Жюлем Жаненом, сказавшим: «Поистине, мы живем в слишком эгоистическом обществе, нас не могут тронуть злосчастия ближних; сочувствие воображаемым бедам кажется нам возмутительным излишеством, довольствоваться ныне страстями древней поэтической вселенной – значит вычеркнуть себя из списка живых в мире, который устал искать душевных волнений у героев истории и не нашел ничего лучшего, как развлекаться одними лишь каторжниками и палачами».

А ведь в это время Ласенеру не больше шестнадцати лет. Его ровесник и товарищ Эдгар Кине – будущий историк, который переживет его на сорок лет и напишет много книг о революции. Еще один друг Ласенера – Арман Труссо, будущий известный врач, директор больницы, академик, положивший начало трахеостомии. Символично! Доктор Труссо разрезал людям горло, чтобы их спасти, а его друг детства Ласенер – чтобы ограбить.

Ласенер покатился по наклонной после восстания студентов в 1818 году. Его опять исключили. Оставалось только пойти по стопам отца, начать торговать. Но это было ему совсем не по духу. Пьер вновь поступил в коллеж города Шамбери. Но теперь уже его обвинили в педофилии, и в 1820 году он вернулся в Лион.

Теперь его перспективой стала армия, но и тут он ухитрился отличиться – во время боев греков за независимость дезертировал. Это был уже 1829 год. Ласенер решил стать поэтом, но особых успехов не добился.

1830 год. Начались семейные неприятности. Отца преследовали кредиторы. А Пьер решил стать светским львом.

Путь в высшее общество