100 великих криминальных драм XIX века

Убийство Паркмена Уэбстером. Гравюра XIX в.

Полиция, прихватив по дороге профессора Бигелоу, явилась в лабораторию и нашла в шкафу торс и бедро жертвы. Паркмена они искали уже несколько дней, даже обследовали местную бухту, полагая, что он мог утонуть. За его обнаружение даже назначили награду в 3 тысячи долларов. Теперь они были уверены в том, что нашли части тела почетного академика и местного землевладельца, а Литтлфилд уже потирал руки в предвкушении 3 тысяч.

Но головы профессора нигде не было. Литтлфилд позвал полицейских к печи. Там осталось немного – часть челюстной кости и зубы.

Стоматология в середине XIX века как раз успешно разработала зубные протезы. В то время они изготовлялись вручную. Дантист Натан Кипп изготовил для Паркмена челюсть по слепку из воска. Он снял слепок, сделал гипсовую отливку и потом на ее основе изготовил профессору керамические зубы. Фиксатор крепил протез к живым зубам. Именно это и было использовано в качестве доказательства на суде.

Другие версии

Однако не все бостонцы были согласны с мнением, что Паркмена убил Уэбстер. Сам Уэбстер сидел в тюрьме в ужасном состоянии, его колотило, и он потел. Узнав, что на него показал Литтлфилд, Уэбстер воскликнул: «Негодяй! Я уничтожен!» Он даже попытался выпить стрихнин, но безуспешно: яд не подействовал.

Фанни Лонгфелло писала: «Бостон сейчас находится в печальной неизвестности о судьбе несчастного доктора Паркмена… Перед нами выкладывают документы, от которых к горлу подступает темный ужас и подобно туману окружает нас. Конечно, мы не можем поверить, что доктор Уэбстер виноват, несмотря на доказательства. Многие подозревают сторожа, который, как известно, быть скверным человеком и желал вознаграждения, объявленного за тело доктора Паркмена. Он мог оклеветать доктора, подбросив ему тело. Я надеюсь, что ясность наконец восторжествует, хотя появляются все новые и новые детали, одна другой отвратительнее. Я хотела увидеться с бедной миссис Уэбстер в субботу, на следующий день после ареста ее мужа, но, конечно, меня не пустили. Какая ужасная беда для ее жизни и для их девочки! Ведь это просто подозрение, ибо я не могу поверить, что все может быть доказано

».

Еще одним сочувствующим был знавший Уэбстера гарвардский библиотекарь Джон Лэнгдон Сибли. 1 декабря он написал в дневнике: «Постоянно представляешь себе доктора Уэбстера. Его спокойный тенор, его поведение после исчезновения доктора Паркмена, его естественные интонации и полное незнакомство с криминалом любого рода были такими, что волнение, тоска, отчаяние каждого не поддаются описанию. При одном только подозрении, что профессор виновен… люди не могут есть, они чувствуют себя больными».

Уэбстеру не повезло с адвокатами. Эдвард Декстер Сойе был неопытен в таких делах, а Плиний Меррик чувствовал себя подчиненным суду. Но ретивый Сойе даже нашел 23 свидетеля, которые готовы были показать, что убитый вовсе не Паркмен, а настоящего Паркмена они видели намного позже дня убийства.

6 декабря состоялись похороны Паркмена, и на улице собралось несколько тысяч человек. В то же время зеваки и любопытные охотно посещали лабораторию, ставшую местом преступления. Эфраим Литтлфилд получил 3 тысячи долларов, а Натан Кипп вошел в историю как эксперт.