1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

Решительнее и последовательнее с самого момента прихода к власти действовали большевики. Уже II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов конституировал основы нового государственного устройства. Вслед за этим принимаются новые конституционные законы: об отделении церкви от государства, упразднении сословий, Декларация прав народов России и другие. Эти правовые акты затрагивали широкий спектр вопросов, касающихся жизни практически всех граждан российской республики. Но Советское руководство не ограничилось этими шагами и уже к следующему, III съезду Советов, проходившему всего через два месяца после прихода большевиков к власти, был подготовлен документ, называемый в научной литературе «малой Конституцией» – «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа»[297]. На этом же съезде был принят ещё ряд конституционных законов в области национального вопроса и устройства федеральных органов власти РСФСР. В Декларации были решены основные конституционные вопросы: о земле, о собственности, о формах организации власти, о национально-государственном строительстве, принципы внешнеполитической доктрины.

Все эти факты убедительно опровергают выпады иных современных историков. К примеру, С. В. Леонов в своей объёмистой монографии утверждает, что созданию конституции препятствовал правовой нигилизм большевиков и низкая правовая культура населения, читай – русского народа. Дескать, неслучайно даже идею необходимости конституции высказали не большевики, а эсеры[298]. Во-первых, позиция большевиков в вопросах государственного строительства не была однородна. Политика большевиков в этом вопросе была выражением компромисса между жестко противостоявшими друг другу фракциями и течениями внутри партии. Не менее сложно формировалась и позиция левых эсеров. Один из их виднейших представителей – Трутовский – доказывал, что конституция – понятие буржуазное и что при переходе к социализму она, в общем-то, как таковая не нужна[299]

. Совершенно иначе подходил к делу лидер большевиков В. И. Ленин. Он полагал, что воля, если она государственная, должна быть выражена как закон[300].

Что же касается высказываний историка о правовой культуре масс, то приходится с сожалением констатировать неистребимость в отечественной интеллигенции нескрываемого барства по отношению к своему народу. Вероятно, с точки зрения западной правовой культуры русский мужик и не был идеалом. Но в России искони преобладало не формальное, а обычное право, закреплённое не диктатурой государства, а «святостью отеческих заветов». Русский человек, даже не умея читать, прекрасно мог отличить правду от кривды, добро от зла. Его действия жестко определялись жившими в народе понятиями о справедливости.

Весной 1918 года, когда Советская власть уже достаточно укрепилась и в центре, и на местах, когда была предотвращена непосредственная угроза оккупации и сохранения государственного суверенитета России, возникла потребность закрепить достигнутое уже окончательно, в полномасштабном конституционном законе. О необходимости его подготовки специальное решение было принято уже на III съезде Советов. Наркомат юстиции начал готовить соответствующий проект. Но, видимо, потому, что руководитель ведомства, большевик П. И. Стучка сомневался насчёт целесообразности принятия Конституции в период острой классовой борьбы и перехода от капитализма к социализму, работа над документом велась вяло. Вместе с тем в этот период всё же появляются несколько разработок, в которых можно видеть проекты конституции нового советского государства. К такого рода нормативным актам может быть отнесён разработанный М. И. Лацисом «Конспект о Советской власти как в городах, так и в деревнях». Всё более широкие круги в советском руководстве осознавали потребность обобщить эти и другие подготовительные материалы и выйти с единым проектом на следующий, V съезд Советов. Вопрос об этом в практической плоскости 30 марта 1918 года рассматривался ЦК РКП(б). Было постановлено поручить Свердлову через ВЦИК создать для подготовки Конституции специальную Комиссию[301]

. Взявшись за дело со свойственной ему энергией, Свердлов уже 1 апреля 1918 года обратился к ВЦИК с докладом, в котором обрисовывалась потребность создания соответствующего органа для разработки проекта Конституции[302].