450 лет лидерства. Технологический расцвет Голландии в XIV–XVIII вв. и что за ним последовало

Примерно после 1580 г. шерстоткацкая промышленность вступила в очередную фазу обновления и энергичного расширения. На сей раз обновление происходило в новом направлении. Хотя так называемые новые ткани могли появиться на севере незадолго до начала Нидерландской революции (какие именно – в наши дни уже не так ясно, как казалось 20 – 30 лет назад)[362], внезапный взлет производства саржи (saaien), легкого, дешевого сорта материи, который производили из английской, шотландской, немецкой или голландской гребенной шерсти, случился лишь в последние два десятилетия XVI в. Производство саржи быстро превратилось в ведущую ветвь текстильной промышленности Лейдена. Ежегодное производство saaien в Лейдене взлетело от менее чем 1000 штук ткани[363]

в конце 1570-х гг. до более чем 35 000 в середине 1580-х и достигло уровня 45 000 – 50 000 к 1620 г.[364] Лейден в 1580 – 1590-х гг. также прошел через быстрое развитие производства «новых» тканей: baaien (нового сорта байки, который делали из грубой шерсти), фланели (ткани из смеси шерсти с льном или хлопком) и бибера (rashes, шерстяной материи двойного переплетения). В 1620-х гг. каждое из этих новых направлений шерстоткацкой промышленности изготавливало 10 000 – 20 000 штук полотна в год. Другие центры текстильного производства на севере охотно копировали лейденские новшества. Для привлечения мастеровитых ремесленников использовались субсидии, низкие налоги, свобода гражданского долга, предоставление жилья – все виды финансовой поддержки и нематериальных поощрений. И все же никто из соперников так и не смог догнать Лейден по объему выпускаемых saaien или baaien

[365]. Итогом этой затяжной фазы обновления и расширения производства после 1580 г. стало то, что Соединенные провинции очень сильно нарастили экспорт шерстяных тканей в Италию и на Иберийский полуостров, а также в Прибалтику[366].

Между тем высококачественное тонкое сукно никогда полностью не уходило из круга товаров, поставляемых лейденской текстильной промышленностью. В 1580-х гг. случился также краткий всплеск изготовления байельского сукна (Belse lakens), нового сорта ткани из смеси английской и испанской шерсти[367]

. Через пять десятилетий высококачественные ткани триумфально вернулись на верхнюю позицию в текстильной промышленности Лейдена. Ассортимент лейденской текстильной индустрии с 1630-х гг. начал в некоторых отношениях меняться, в целом выходя на передовые позиции на рынке. Начав выпуск относительно дешевых warpen (полушерстяных тканей со льном), Лейден не пропустил появления двух более дорогих тканей: камлота (greinen) из овечьей шерсти, верблюжьего волоса, шелка и турецкой мохеровой нити, и различных сукон (lakens), которые теперь ткали исключительно из кардованной испанской шерсти короткого штапеля. Камлоты и lakens

к 1650-м гг. составляли почти 50 % общего объема и более 75 % общей стоимости текстильной продукции Лейдена, над этими сортами трудилось почти две трети из 37 650 занятых в этой отрасли в Лейдене. Другие центры текстильной промышленности Голландской республики, такие как Харлем, Делфт, Гауда или Амстердам, в середине XVII в. прошли сходный путь изменений в ассортименте, хотя и с менее значительным уровнем валовой продукции. Основная часть высококачественных тканей экспортировалась во Францию, Италию, Испанию и Левант. Пик производства и экспорта самых популярных товаров пришелся примерно на 1600 г. (фланель, бибер, saaien и baaien), в районе 1640 г. их выпуск стал снижаться и, за исключением производства байки, практически полностью прекратился к 1720-м гг. Основной причиной послужило снижение цен, происходившее в отрасли шерстоткацкого производства на протяжении многих лет, при относительно высоком жаловании работников[368].

Заключительные перемены пришлись на вторую четверть XVIII в., когда зашаталась и обрушилась последняя опора процветания нидерландской шерстоткацкой промышленности. Спрос на камлот начал снижаться с конца 1670-х гг. и после непродолжительного оживления во время войны за испанское наследство, в 1720-х гг., вступил в фазу продолжительного падения. Суконное производство, составлявшее основу всей шерстоткацкой промышленности Нидерландов около 1700 г., точно так же в 1720-х гг. пошло на спад, и еще до окончания XVIII в. Лейден и другие исконные опорные центры Голландии превратились в жалкие тени самих себя. Ответом лейденской промышленности на эту смертельную угрозу оказался переход в более дешевый сегмент, что привело к непродолжительному скачку производства байки и полушерстяных тканей в середине XVIII в. и нарастающему перемещению производства высокосортных тканей в сельские районы Брабанта[369]. Лейден также пытался убедить Генеральные штаты или Штаты Голландии предпринять эффективные запретительные меры против экспорта необработанной шерсти или импорта готовой ткани из-за рубежа, но тщетно[370].