450 лет лидерства. Технологический расцвет Голландии в XIV–XVIII вв. и что за ним последовало

Главным исключением из общей линии развития шерстеобрабатывающей промышленности было изготовление шляп. В отличие от остальных ремесленников, использовавших шерсть в качестве сырья, нидерландские шляпники после 1600 г. не последовали по пути механизации для повышения физической производительности труда. Они, конечно, использовали разнообразное оборудование – котлы, печи, болванки, станки для валяния и катания шерсти[386], – но не внедряли новых механических устройств для повышения эффективности использования энергии человека или сгорания торфа. Рост объема продукции шляпной промышленности, который определенно набрал темп в начале XVII в. и, судя по всему, вышел на пик сотней лет позже[387], достигался в основном иными средствами. В период 1620 – 1730-х гг. росли и количество шляпников, и размеры мастерских. В 1688 г. в Амстердаме насчитывалось порядка 52 мастеров-шляпников, а в 1633 г. их вряд ли было больше восьми[388]

. К 1730-м гг. количество действующих мастерских в городе составляло не менее 80[389]. Имеются сведения, что в 1730-х гг. в некоторых мастерских трудились по 100 и более человек![390] Отрасль продемонстрировала безошибочно узнаваемые признаки спада не ранее середины XVIII в. В 1760-х гг. в Амстердаме имелось лишь 30 шляпных мастерских, которые производили в общей сложности около 80 % всей продукции этой отрасли в Голландии, а к 1800 г. их осталось не более 15[391]

.

Вторым фактором, обеспечившим долгосрочное процветание отрасли, было новаторство в использовании сырья. Шляпники Амстердама, объединившиеся в гильдию в 1621 г., специализировались на производстве фетровых шляп из овечьей шерсти[392], но довольно скоро в ассортименте шляпных мастерских появились шляпы других сортов. Принципиально новым продуктом стали так называемые castoorhoeden, касторовые шляпы, изготавливавшиеся из подшерстка бобрового меха. Касторовые шляпы появились в продаже в Амстердаме еще в 1645 г., и местные шляпники стали их выпускать не позднее 1661 г.[393]

Разнообразие материалов, использовавшихся для изготовления шляп, и дифференциация по качеству, моделям и ценам продолжали расти на протяжение XVIII в. Около 1800 г. шляпные мастерские использовали «восточную» шерсть и «турецкую» нить, а также шерсть и мех верблюдов, коз, зайцев, кроликов и бобров, которые везли из столь дальних мест, как Персия, Московия и Канада[394]. Эта диверсификация, по-видимому, была реакцией голландских шляпников на потерю ими доли рынка, начавшуюся с середины XVIII в. Кроме того, шляпники использовали в своей контрстратегии такие ходы, как петиции в Генеральные штаты или Штаты Голландии с просьбами об ограничении импорта шляп из Англии, Франции, Германии и Фландрии или об освобождении от налогов на топливо[395]. Зато среди этих стратегических решений не

было внедрения крупных новшеств в технологию изготовления продукции.

На протяжении XV в. текстильная промышленность в Северных Нидерландах приросла другой крупной ветвью – производством льняных тканей. К середине XVI в. льняная ткань, изготавливаемая в Харлеме, обрела в Испании столь же высокую репутацию, как и местные сорта тонкого сукна[396]. В завершающей четверти XVI в. значительная часть льноткацкой промышленности, процветавшей прежде во Фландрии, Камбре и Геннегау, переместилась в Голландию и Утрехт, а исход с прежних мест умелых ремесленников продолжался, пусть и в меньших масштабах, еще несколько десятков лет. Большинство этих переселенцев с юга стекались в Харлем[397]. После 1580-х гг. льноткачество заняло ведущее место в текстильной промышленности Харлема, вытеснив с первого места изготовление шерстяных тканей[398].