450 лет лидерства. Технологический расцвет Голландии в XIV–XVIII вв. и что за ним последовало

Ключевым фактором каждого периода роста шерстоткацкой промышленности, несомненно, были изменения в выборе сочетания сырьевых материалов. Каждая фаза расширения была связана с переменой в сорте или качестве шерсти или смеси шерсти с волокнами других материалов, что позволяло текстильной промышленности целенаправленно обращаться к различным рынкам или сегментам рынка. Благодаря доминированию Нидерландов в испанской торговле шерстью после 1648 г. предприниматели Лейдена и других городов Голландии могли располагать в качестве сырья для своих изделий наилучшей мериносовой шерстью, что давало им отличную точку опоры в их усилиях по повышению качества продукции. Шерсть долго оставалась основной статьей экспорта из Испании в Голландию. Голландия, в свою очередь, на протяжении долгого времени была потребителем изрядной доли всей шерсти, экспортируемой из Испании. В середине XVII в. около 80 % всего испанского экспорта шерсти так или иначе попадало в Голландскую республику[371]. Наиболее радикальные новшества в выборе и обработке сырья, имевшие место приблизительно между 1580 и 1600 г. и между 1630 и 1650 г., осуществлялись параллельно большому притоку искусных ремесленников и предпринимателей из-за границы. И все же сложно согласиться с уверенным заявлением Пауля Марпергера, советника Августа II Саксонского и плодовитого автора трактатов о торговле и промышленности, опубликованных в 1723 г., о том, что создание высококачественных тканей – отнюдь не «волшебство» при наличии необходимых материалов и хороших мастеров[372]. Прогресс нидерландской шерстоткацкой промышленности с конца XVI в. и завоевание ею твердых позиций на экспортных рынках вплоть до начала XVIII в. базируется на более существенной основе, нежели обилие сырья и достаточное количество искусных рабочих и предпринимателей. Важны были также снижение цен и повышение качества.

В лейденской суконной промышленности после 1640 г. снижение цен достигалось путем организационных перемен. Процесс изготовления и сбыта высококачественных тканей все больше переходил под контроль финансово сильных торговцев-предпринимателей (reders)[373]. Торговцы-предприниматели покупали сырье, организовывали кардочесание, прядение, ткачество и остальные этапы производственного процесса силами субподрядчиков (текстильщиков), которых они снабжали необходимым оборудованием, строили собственные сукновальни, красильни, гладильные и отделочные мастерские, а также брали на себя продажу готового товара на международных рынках. Эта вертикальная интеграция производства и сбыта под эгидой reders

должна была вести к существенному снижению операционных издержек. Вдобавок к работе в текстильной отрасли все активнее привлекали детей, что позволяло снижать заработную плату[374].

Большинство подотраслей шерстоткацкой промышленности в период развития после 1580 г. продемонстрировали подъем физической производительности труда за счет определенной механизации. Сектор традиционной промышленности также прошел через некоторые «шумпетерские» перемены. Благодаря внедрению прогрессивной разновидности «горячего» прессования (при которой нагретые железные пластины прокладывают между каждыми несколькими слоями текстиля) время, требующееся для разглаживания саржи на заключительном этапе изготовления сократилось с шести часов в 1580-х гг. до одного часа в 1630-х гг.[375] Превосходное качество нидерландских прессов для «горячего» или «холодного» прессования сукон, определенно находивших широкое применение вплоть до середины XVII в., еще в 1792 г. превозносил Фридрих Эверсманн, прусский «технотурист»

[376]. Количество и размеры крутильных машин продолжали расти вплоть до середины столетия[377]. Сукновальни Голландия позаимствовала из Фландрии и Брабанта около середины XVI в.[378]

Первые сукновальни приводились в действие по большей части лошадьми или водой. Однако в 1578 г. суконщик из Гронингена начал использовать для валяния шерсти силу ветра. Предприниматели из Алкмара получили в 1595 г. от Штатов Голландии патент на ветромеханическую сукновальную машину. Срок этого патента истек в 1612 г., после чего ветромеханические сукновальни распространились по всем городам с развитой текстильной промышленностью и в Заанстрике. Не менее 25 таких машин работало в Лейдене к 1650 г.[379] И все же от сукновален, приводимых в действие лошадьми, не отказывались, поскольку ветромеханические сукновальни частенько были вынуждены простаивать из-за отсутствия ветра[380]. По мере развития производства камлота в середине XVII в. быстро росло число каландровых машин – прессов с тяжелыми валками, приводимыми в движение лошадьми, – использовавшихся для глажения и лощения саржи и камлота. В Лейдене таких прессов было три в 1654 г. и девять в 1670 г., тогда как по данным от 1586 и 1619 гг. имелся лишь один[381]. Ручные машины для сворачивания байки стали применять в нескольких городах Нидерландов после середины 1680-х гг.[382]