52 упрямые женщины. Ученые, которые изменили мир

Если искать подсказки внутри черепа вымершего животного, можно поразительно много узнать о размере и структуре частей древнего мозга. Постройте карту изменения этих структур со временем и соотнесите их с работой мозга – и вы прочтете по этим данным захватывающую историю биологического вида. Пользуясь этим методом, Эдингер предположила, что киты когда-то пользовались обонянием намного активнее, чем сегодня[93]. Откуда она это узнала? Тилли сравнила слепки внутренней поверхности черепов китов, древних и современных. У древних животных имелось больше места для амигдалы – отдела мозга, отвечающего за распознавание запахов[94]. Эдингер проследила, как адаптировалось строение черепа по мере того, как уменьшались обонятельные доли мозга.

Чтение по этим слепкам осложняют оболочки мозга, расположенные внутри мозговой части черепа и обычно не сохраняющиеся у окаменелостей. Можно выявить особенности головного мозга одного существа, но это ничего не говорит о мозге другого. У рыб, рептилий и амфибий эти оболочки и слой сосудов в них толстые, у птиц и млекопитающих – тонкие. Чтобы сделать обоснованное предположение о соотношении объемов черепа и мозга вымершего животного, Эдингер опиралась на ныне живущие аналоги древних видов.

Исходя из наработок, сделанных еще в Германии ее отцом, Эдингер предложила область исследования, за которую могли бы взяться ученые США: здесь накоплено столько данных о лошадях, что легко будет получить доступ к коллекции слепков черепов, демонстрирующих постепенное изменение головного мозга лошади. Когда она приехала в Гарвард, коллега убедил ее провести исследование мозга лошадей самостоятельно. Сбор необходимых материалов потребовал огромного напряжения. Работа над монографией об эволюции мозга заняла десять лет, но выводы оказались принципиально важными: в 1948 г. Эдингер сообщила, что головной мозг и остальные части тела особей одного биологического вида эволюционируют не параллельно и что у разных млекопитающих сходные эволюционные изменения происходили в разное время.

Во всех испытаниях – политических, профессиональных, личных – Эдингер сохраняла чувство юмора, не изменявшее ей даже в пылу академических диспутов. Некоторое время она спорила с Гленном Джепсеном из Принстона об ископаемом черепе, который мог принадлежать летучей мыши или миациду[95]

, в зависимости от того, кто из спорящих был прав. Джепсен откликнулся на добродушие Эдингер стихотворением, вышучивающим ее точку зрения.

ТИЛЛИ-ЛЕТУЧКА

Презанятный зверек эта Тилли-летучка!Этот маленький череп – курьезная штучка,Но вот ямки, где нижняя челюсть сидела,Точно как у кошачьих.

Ведь ясное дело!Глупо спорить. Но Тилли упрямо твердит:«Средний мозг весь изрыт и холмами покрыт,И взгляни-ка, дружок,Вон на тот бугорок!

Эта тварь не мяукать могла, а пищать,Не ходить и не прыгать, а только летать!Джепсен, милый, признайся, что ты одурачен –Ну какой это хищник семейства кошачьих!»[96]

Джепсен выиграл у Эдингер несколько очков за креативность, однако она осталась при своем мнении.

Последние годы жизни Эдингер были посвящены переводу ранее изданного 250-страничного труда на английский язык и внесению новой информации. Когда она готовила первое издание в Зенкенбергском музее, то всю работу сделала сама, без помощи других сотрудников. Вернувшись к этому проекту, Эдингер часто отключала слуховой аппарат, чтобы не слышать коллег, обретая спокойствие в тишине.

В 1964 г. Франкфуртский университет присвоил Эдингер почетную научную степень. Вынужденная покинуть свой город и родную страну, она была этим тронута. Прошло больше двадцати пяти лет с тех пор, как она уехала оттуда. Эта степень стала очевидным признаком того, что на родине все изменилось.

Рейчел Карсон

1907–1964

морской биолог

Говорить о Рейчел Карсон – значит говорить о «Безмолвной весне» (Silent Spring). Впервые увидевшая свет в виде цикла статей в журнале The New Yorker и изданная в виде книги в 1962 г., «Безмолвная весна» описывает разрушительные последствия чрезмерного использования пестицидов. Книгу отличал строгий научный подход к проблеме: распыляя химикаты ради решения одной задачи – уничтожения вредителей или сорняков – без учета последствий для всего остального, люди часто приносят больше вреда, чем пользы. Это была прекрасно написанная история ужасов.