7-8. Кровь Янтаря. Знак Хаоса

Мы добрались до цивилизованных городских границ и некоторое время шли по Гран Конкур. Я указал на несколько примечательных зданий и богатых резиденций, включая Бегманское посольство. Желания туда наведаться у нее не возникло: все равно до отъезда ей придется официально посетить своих соотечественников — так она мне объяснила. Тем не менее она задержалась в лавке, на которую мы набрели позже, чтобы купить пару блузок, и отослала счет в посольство, а одежду — во дворец.

— Отец обещал, что я смогу походить по лавкам, — сказала она. — Только он, как всегда, забудет. Ну, а я напомню ему, что я не забыла про обещания.

Мы побродили по улицам, потолкались в торговых рядах и в переулке в каком-то кафе задержались немного выпить, наблюдая, как мимо идут прохожие и проезжают всадники. Я как раз повернулся к ней, чтобы рассказать анекдот, касающийся одного из всадников, когда почувствовал начало Козырного контакта. Я выждал несколько секунд, пока ощущение крепло, но кроме вызова, не было никакого намека на то, кто это может быть. Я почувствовал на своей руке ладонь Корал.

— В чем дело? — спросил я.

Я мысленно потянулся, пытаясь помочь контакту, но собеседник, похоже, отступил. Но это не было попыткой нащупать меня наугад, как тогда, когда Маска поприветствовал меня дома у Флори в Сан-Франциско. Может, это кто-нибудь из знакомых пытается до меня дотянуться и у него проблемы с фокусировкой? Ранен? Или…

— Льюк? — спросил я. — Это ты?

Но ответа не было, ощущение стало таять и в конце концов исчезло совсем.

— С тобой все в порядке? — спросила Корал.

— Ага, все в порядке, — сказал я. — По-моему, кто-то хотел меня вызвать, а потом передумал.

— Вызвать? A-а, ты имеешь в виду те Козыри, которыми вы пользуетесь?

— Да.

— Но ты сказал «Льюк»… — задумчиво протянула она. — Никого из вашей семьи не зовут…

— Ты, может быть, знаешь его как Ринальдо, принца Кашфы, — сказал я.

Корал хмыкнула.

— Ринни? Конечно, я его знаю. Правда, ему не нравилось, когда его называли Ринни…

— Ты действительно его знаешь? Я хочу сказать, лично?

— Да, — отозвалась она, — хотя это было давно. Ведь Кашфа и Бегма рядом. Иногда мы с ними в ладах, иногда не очень. Знаешь, как это бывает. Политика. Когда я была маленькой, был долгий период, когда мы здорово дружили. Было много государственных визитов — и к нам, и от нас. Детьми мы часто возились вместе.

— Как он тогда выглядел?

— О, крупный, рыжий такой остолоп. Всегда из себя много корчил — какой он сильный, какой он быстрый. Помню, как он на меня обозлился, когда я его обставила в беге.

— Ты победила Льюка в беге наперегонки?

— Да. Я очень хорошо бегаю.

— Ну и ну.

— Несколько раз он брал нас с Найдой плавать на парусной лодке и в длинные пешие прогулки. А все-таки где он сейчас?

— Выпивает с Чеширским Котом.

— Что?

— Это длинная история.

— Мне бы хотелось послушать ее. Я беспокоилась за него после переворота.

М-м… Я быстро подумал о том, как бы получше отредактировать мой рассказ, чтобы не выдать дочери премьер-министра Бегмы никаких государственных секретов: например, родство Льюка с Домом Янтаря… Итак:

— Одно время мы были знакомы, — начал я. — А не так давно он навлек на себя гнев колдуна, который накачал его наркотиками и озаботился тем, чтобы сплавить его в тот необычный бар…

Продолжал я довольно долго, отчасти потому, что мне пришлось остановиться и кратко пересказать Льюиса Кэрролла. К тому же я пообещал одолжить ей одно из изданий переведенной на тари «Алисы» из Янтарной библиотеки. Когда я наконец закончил, Корал рассмеялась.

— Почему ты не привел его обратно? — сказала она затем.

О-хо-хо. Ну, не мог же я просто сказать, что, пока Льюк не очнется, его способность к тасованию теней будет срабатывать всякий раз против такого воздействия. Итак:

— Это часть заклинания; оно воздействует на его способности к колдовству, — сказал я. — Его не сдвинуть с места, пока не выветрится наркотик.

— Как интересно. А что, Льюк действительно колдун?

— Н-ну… да, — сказал я.

— Как он обрел такие способности? Когда я его знала, у него даже намека на это не было.

— Существует много путей, чтобы стать мастером в колдовском деле, — объяснил я. — Впрочем, ты это и сама знаешь. — Я вдруг подумал, что Корал умнее, чем могло показаться, если судить по ее невинному, улыбающемуся лицу. У меня было сильное ощущение, что она пытается направить разговор на признание за Льюком магии Образа, что, естественно, сказало бы много интересного о его родителях. — И его мать Джасра тоже своего рода колдунья.

— Правда? А я не знала.

Проклятье! Ну кто меня тянул за язык…

— Она где-то обучилась колдовству.

— А что с его отцом?

— Этого я не могу сказать, — отозвался я.

— Ты когда-нибудь с ним встречался?

— Только мимоходом, — сказал я.

Ложь вещь опасная; если Корал имеет хотя бы малейшее представление об истине, она сразу сделает вывод: раз я лгу, значит, за этим скрывается что-то важное. Поэтому я сделал первое, что пришло в голову. Столик позади Корал не занимал никто, дальше за столом была только стена. Я потратил одно из заклинаний — незаметный жест и прошептанное тайком слово.