7-8. Кровь Янтаря. Знак Хаоса

Широкие ступени увели нас вниз, наверное, футов на тридцать, затем — поворот в сторону, и лестница вдруг стала намного уже. Хорошо еще, ступени были нескользкими. Где-то внизу, далеко, я увидел участок, где лестница вновь расширялась, позволяя идти рядом друг с другом. А пока нам приходилось двигаться друг другу в затылок, и я злился, что Корал каким-то образом успела меня обогнать.

— Посторонись немного, я пройду вперед, — сказал я.

— Зачем? — спросила она.

— А вдруг ты поскользнешься.

— Не бойся, — отозвалась она, — не поскользнусь.

Я решил, что спорить не стоит. Пусть идет, если ей так хочется.

Площадки, где лестница делала повороты, выбраны были случайно — просто их вырубали там, где позволял контур скалы. Постепенно отрезки спуска становились длиннее тех, что мы оставили позади, и наш маршрут продолжал петлять по склону горы. Ветер теперь был много сильнее, чем наверху, и мы ловили себя на том, что жмемся к самой горе. Впрочем, не будь здесь ветра, мы, наверное, сделали бы то же самое. Отсутствие каких бы то ни было ограждений или перил держало нас подальше от края. Иногда гора буквально нависала над нами, словно своды пещеры; в других местах гора выпирала, занимая чуть ли не весь проход, и мы чувствовали себя очень незащищенными. Несколько раз мне ударило по лицу плащом, и я выругался про себя, вспомнив, что местное население редко посещает исторические места, расположенные по соседству. Я начал ценить их мудрость. Корал торопилась вперед, и я прибавил шагу, чтобы ее догнать. Впереди нее я уже видел площадку, означающую первый поворот пути. Я надеялся, что уж там-то Корал скажет, что передумала, и мы вернемся обратно. Но надежда оказалась напрасной. Она повернула и продолжала идти. Ветер похитил мой вздох и унес в сказочную пещеру, где оплакивают несбывшиеся желания.

И я по-прежнему не мог ничего поделать, разве что время от времени поглядывал вниз; и при этом я всякий раз вспоминал об отце, с боем пробивающем себе дорогу вверх по этим ступеням. Я бы не хотел пережить такое — по крайней мере, до тех пор, пока не перепробую все обходные варианты. И мне вдруг почему-то стало интересно, насколько ниже дворца мы сейчас оказались…

Когда мы наконец дошли до площадки, откуда лестница расширялась, я заторопился, чтобы догнать Корал и опять пойти рядом с ней. В спешке я зацепился ногой за камень и на повороте споткнулся. Такие дела. Я сумел вытянуть руку и удержать равновесие на краю утеса, как только почувствовал, что меня шатнуло вперед. Но что меня изумило, так это то, как Корал на это отреагировала, почувствовав изменение моего аллюра. Она вдруг резко развернулась ко мне. При этом руки ее сцепились с моими, и Корал оттолкнула меня к скале, вбок.

— Все в порядке! — сказал я рвущимися на части легкими. — Со мной все нормально.

Корал поднялась и отряхнулась, пока я приходил в себя.

— Я услышала… — начала она.

— Я понял. Ничего страшного — просто зацепился каблуком. Всего-то.

— Я бы так не сказала.

— Все хорошо. Спасибо.

Теперь мы спускались бок о бок, но что-то изменилось. Я затаил подозрение, которое мне было не по душе, но рассеять его я не мог. Пока не мог. То, о чем я подумал, было слишком опасным, если я догадался правильно.

Так что вместо этого:

— The rain in Spain stays mainly in the plain[54],— сказал я.

— Что? — спросила она. — Я не поняла…

— Я сказал: «Хороший день для прогулки с очаровательной дамой».

Она действительно зарумянилась.

Затем:

— На каком языке ты говорил… в первый раз?

— На английском, — ответил я.

— Никогда не сталкивалась с ним. Я же говорила тебе, когда мы беседовали об «Алисе».

— Я знаю. Просто вдруг взбрело в голову, — сказал я.

Берег теперь был гораздо ближе, полосатый, как тигр, и блестящий от набегов воды. Разводы пены тянулись вдоль его склонов, птицы с криком ныряли в гаснущую волну, чтобы проверить, нет ли чего поживиться. Недалеко от берега подпрыгивали на воде паруса, на юго-востоке, далеко в море, рябила дождевая завеса. Ветер здесь уже поубавил пыл, хотя все еще продолжал набрасываться и срывать с наших плеч плащи.

Мы молча добрались до основания лестницы. Сошли со ступеней и немного прошлись по песку.

— Гавань в той стороне, — сказал я, указывая направо, в западном направлении. — А вон там есть церковь, — добавил я, показывая на темное строение, где отпевали Кэйна и куда иногда приходят моряки помолиться о безопасном плавании.

Корал посмотрела, куда я показывал, а после окинула взглядом лестницу.

— Там спускаются какие-то люди, — сказала она.

Я посмотрел наверх и увидел у вершины лестницы три фигуры; они не двигались, просто стояли, спустившись на несколько ступеней. Вроде как любовались видом. Цветов Лльюилл ни на одном из них не было…

— Зеваки, — сказал я.

Корал задержала на них взгляд, затем отвернулась.

— А нет ли где-нибудь здесь пещер? — спросила она.

Я кивнул направо:

— Вон там. Целая цепь. Периодически кто-нибудь в них теряется. Попадаются вполне живописные туннели. Но в основном так — обычные коридоры сквозь тьму. А некоторые — просто расселины.