Адамово Яблоко

Их страсть обретала статус прочной связи, и это тоже нравилось Игорю, хотя порой он все же остро чувствовал ревность и обиду, когда Измайлов ехал к своей жене, с которой не мог или не хотел разводиться. Но и жена должна была терпеть то, что Георгий проводил с Игорем почти все выходные, их поездки вдвоем за границу – в Женеву, в Италию, в Таиланд – и еще многое другое.

Теперь Игорю было странно вспоминать себя прежнего: граничившую с глупостью наивность, упрямое желание усложнять простые вещи, свои детские фантазии и страхи.

Жизнь вдруг стала такой полной и ясной, словно продюсеры фильма решили посреди съемок сменить сценариста. Новый автор начал переписывать сюжет в мажорной тональности, но не смог вычеркнуть героев предыдущих серий – в конце августа Игоря начали тревожить тени прошлого.

В Сети его нашел Филипп, рассказал все сплетни и забросал жадными вопросами. Затем объявился Бяшка. В первую субботу сентября приятель праздновал день рождения. Георгий все еще был в Москве, и Игорь решил пойти на вечеринку друга.

Утром в субботу прошлое снова дало о себе знать – позвонил дядя Витя, с которым Игорь не разговаривал больше полугода.

– У Надежды рак. Будут делать химию, в понедельник забирают. Ты явишься попрощаться?

Игорь не столько почувствовал, сколько вспомнил сосущий страх перед этим коротким приговором. Ему стало жалко тетку, на сердце легла тяжесть.

– Хорошо, я заеду, – ответил он. – Сегодня вечером, после семи. Что-нибудь нужно? Лекарства?..

– Поговорим, – коротко отрезал дядя Витя. – Только раз уж обещал, чтобы приехал. Она будет ждать.

Заканчивая дома уборку и разделываясь с кое-какими накопившимися мелкими делами, Игорь думал о тетке и о том, что, наверное, сам он тоже умрет рано, и о Бяшке, который никогда не загадывал дальше завтрашнего дня. Еще он вспоминал вечер, когда Георгий опоздал на поезд и, может быть, избежал смерти. Они почти не говорили о том случае, но Игорь знал, что Измайлов также видел в этом нечто большее, чем простое совпадение.

В клуб Игорь решил поехать на своей машине – не только чтобы похвастаться, но и чтобы не пить с компанией Бяшки и не делать вещей, о которых потом придется жалеть.

Подъезжая к своему бывшему дому, он вдруг подумал, что дядя Витя мог наврать про болезнь тетки, просто чтобы заманить его сюда – около двух недель назад Игорь звонил домой, и тетя Надя ничего не говорила о своем здоровье, только расспрашивала его. Но все оказалось правдой. Тетка, которая вышла встретить его в коридор, выглядела бледной и словно чем-то напуганной. Игорь хорошо знал лицо этого страха – мать несколько месяцев жила с тем же выражением, погруженная в себя, утратившая интерес ко всему, что происходило за пределами ее исхудавшего тела.

С клейкой нежностью тетка обняла его, приникла к груди головой.

– Думала, ты уж не приедешь, Игоречек. Забыла, какой ты красивый, высокий… А я вот, видишь… Иди посиди со мной.

Дядя Витя наблюдал за этой сценой с брезгливой гримасой. Он изменился: казался неопрятным, еще сильнее облысел и раздался вширь. Игорь с удивлением отметил, что, глядя на отчима, совсем ничего не чувствует – ни страха, ни отвращения. Словно тот был совсем чужим, едва знакомым человеком.

В спальне тетка села на постель. Игорь заметил на одеяле книгу – «Животворящий крест».

– Вот, – отдавая ей пакет, сказал Игорь. – Там персики, виноград, конфеты.

– У нас всё есть, – попытался грубо возразить отчим, но тетя Надя остановила его жестом.

– Ну что ты, Витенька, надо же поблагодарить. Лучше пойди и вымой фрукты. Сейчас все вместе поедим. И чаю выпьем.

Игорь подумал, что раньше она бы не решилась указывать отчиму, что делать, даже так мягко. Тот не скрыл недовольства, но взял пакет и ушел.

– Ну, расскажи, как ты живешь, Игорек? Как твое здоровье? Чем занимаешься? – спрашивала тетка, но Игорь по лицу видел, что она не ждет и даже не хочет ответов – здоровые и живущие уже начали вызывать в ней неприязнь, как было и с матерью.

– Нормально, – проговорил он, снова чувствуя боль и жалость к ней. – Учусь на курсах, работаю.

– Ну и хорошо, – кивнула она. – Костюм у тебя красивый. Дорогой? – Она пощупала ткань, погладила его по плечу. – А я вот, видишь – слово Господа Бога нашего читаю. Не задумывалась раньше об этих вещах, а сейчас помолишься, и как будто легче. И за тебя молюсь, и за Виктора. В благополучие и здравие. Тут разные молитвы – от болезни, от скорби. – Лицо ее было отрешенным, но руки перебирали страницы книги быстрыми нервными движениями, словно хотели убежать от больного тела. – Ничего, я держусь, и Витенька помогает, – снова вздохнула она. – Лекарства оплачивает, врачам взятки. Сейчас же, знаешь, без взяток ничего не делают.

– Если вам нужны деньги, я могу сколько-нибудь достать, – проговорил Игорь, отогнав некрасивую мысль, что тетка хотела его видеть только ради этого.

На глазах у нее выступили слезы, она снова обняла Игоря и зашептала: