Адвокат с Эльтона

— В чём пришли, в том и выставил. Сейчас жарко, не замёрзнут. А что касается свидания, то я не давал на него своего согласия, — ответил, еле сдерживая раздражение.

— Эрик! Да как ты не понимаешь! Я же ради тебя стараюсь! Ты что, будешь вот так валяться в грязи под капотами флаеров до конца жизни?! Как какой-то… убогий смесок? Получать три кредита в день и радоваться этому?!

Конечно, за гонки на М-14 я получал гораздо бо́льшие деньги, чем за ремонт техники, но матушке этого знать не надо было. С неё сталось бы до моего совершеннолетия запретить мне покидать Эльтон, ведь это же опасно, а я такое выгодное вложение.

Аннабель внезапно изменила интонации и начала со мной говорить как с душевнобольным, которому объясняют, что суп надо зачерпывать ложкой, а не вилкой.

— Эрик, ну посмотри на это с другой стороны. А вдруг тебе упадёт гаечный ключ или отвёртка на лицо и изуродует? Зачем ты вообще в это ввязался? У тебя же такая прекрасная внешность, такие великолепные данные! Почему ты не оставишь грязную работу всякой швали, а сам не будешь пользоваться тем, что тебе дала природа?

— «Пользоваться тем, что дала природа» — это трахать всех девушек, которые за это заплатили?! — Я всё-таки не сдержался.

Видит Вселенная, я старался не касаться этой темы до последнего.

— Ну… можно начать просто с приятного совместного времяпровождения. — Аннабель растерянно хлопнула ресницами. — Те девушки заплатили за свидание, я им ничего конкретного не обещала. Ты можешь выбирать тех, которые тебе нравятся больше. Благо список получился большим… Хочешь, вместе посмотрим?

Она достала из кармана короткого комбинезона электронную бумагу, а я поморщился.

— Я не хочу спать ни с одной из этих девушек.

— Как не хочешь? — Аннабель непонимающе нахмурилась. — Они же все молодые, состоятельные и здоровые. Справки из медцентра прилагаются. Ты знаешь, сколько стоит этот загородный дом? А бассейн, в котором ты плаваешь каждое утро? Эрик, у тебя пока просто мало жизненного опыта, и ты многого не понимаешь. В мастерской пожилой леди Агнесс на такой ты никогда не накопишь.

— Значит, буду жить в доме попроще. Без бассейна. — Скрипнул зубами.

— И работать, как смески?! Эрик, очнись!

— Аннабель, это ты очнись! Мне неприятно их общество. Мне неприятно, что на меня смотрят как на быка-осеменителя. Я не хочу так работать!

Неполную минуту между нами стояла гнетущая тишина. Я очень надеялся, что матушка меня наконец-то услышит. Я столько раз пытался до неё донести, что такая жизнь не для меня… Но надежда умирала, как опадают осенние засохшие листья, что под слоем снега медленно превращаются в труху.

— Хорошо, Эрик, — сказала она, кивнув. — Мне странно, что ты пока не готов… На этот раз, я думаю, скандал можно будет замять, если ты просто передашь девушкам сперму. Так у них гарантированно родятся чистокровные девочки.

Я медленно выдохнул и, стараясь, чтобы в голосе не звучало горечи, спросил:

— А что будет с детьми, если всё же будут признаки другой расы? Не такой разрез глаз? Не малиновый оттенок волос? Отсутствие хвоста? Продадут, отдадут на опыты или просто избавятся? А ты не думала, что я хотел бы видеть и растить своих детей сам? В семье? И чтобы они были от одной женщины?

Аннабель приложила руку к моему лбу и тревожно покачала головой, прицыкнул языком:

— Ох, Эрик, у тебя же жар! Иди-ка ты к себе, восстанавливайся. Зря ты в такой ледяной воде плавал. Надо будет при обслуживании бассейна попросить персонал подкрутить настройки обогрева. А контейнер со эякулятом, так и быть, жду завтра.

В тот миг я твёрдо решил, что у моих детей глаза будут цвета тропического океана. В этот раз побег с Эльтона на М-14 мне дался невероятно легко. Даже рейсовый шаттл стоял с открытыми дверьми, пилот будто дожидался лишь одного пассажира…

* * *

Девяносто шесть с половиной лет назад, М-14

Взви-и-у. Взви-и-у…

Аэрокары с бешеной скоростью проносились мимо по прогревочному кругу. Местная звезда палила нещадно, в воздухе стоял привычный запах гари, жжёного масла и пыльная взвесь. Я же, в костюме, с гермошлемом под мышкой, смотрел на участников из предстартовой зоны и пытался унять внутреннюю дрожь. Меня потряхивало. Желудок намертво прилип к позвоночнику. Только что я поставил на себя все деньги. Вообще все, какие только имелись.