Академия последних рубежей

— А скажите, — вдруг заинтересовался Ильхарт, — какой у вас уровень магии?

Девушка отчего-то смутилась и даже словно оскорбилась. Она гордо вскинула голову.

— Комиссия признала его достаточно высоким!

— Я не хотел вас обидеть, — поднял руки Ильхарт. — Но чем ниже уровень магии, тем больше оснований опасаться этого неприятного явления. С ним чаще всего сталкиваются прикладные маги, особенно те, которые пытаются развить свои способности и перейти в ранг интуитивных. А вот зельевары... собственно, потому и считается, что зельеварение

— удел слабоодаренных. При их уровне безопаснее обрабатывать компоненты иными способами, например, готовя из них составы, чем практиковать магию, к которой мы привыкли. Ведь переутомление может случиться от малейшего усилия.

Студенты помолчали. Кто-то усваивал услышанное, кто-то записывал. Имоджин раскрыла конспект, но ничего не писала. На колени она положила блокнот Альграта и потихоньку царапала в нем.

«Я совсем не чувствую Эртена. И его нет на лекциях, с самого утра не видела. Что с ним может быть?»

— Значит ли это, что интуитивный маг не может получить переутомление? Отнюдь. Просто они интуитивно чувствуют, где находится предел, и останавливаются раньше. Здесь нам следует вернуться к магическому резерву, который я упоминал на первой лекции.

За окном начинал моросить дождь. За сероватой его пеленой виднелось другое крыло Академии. Там зажгли свет, хотя день был в разгаре.

Имоджин поглядывала то в окно, то в блокнот и начинала скучать. Ильхарт рассказывал, как опасно создавать горы и реки, животных и птиц. Зачем это? Она не собиралась создавать горы и животных. Разве что если заблудится где-то в пустынях на втором плане и будет голодать. Тогда, возможно, придется наколдовать ручеек для чая или цыпленка на обед. А с Эртеном все давно стало ясно.

«Закройте глаза и расслабьтесь, — наконец проступило в блокноте спустя несколько минут. — Попробую найти Эртена».

Имоджин немедленно подчинилась. Профессор Ильхарт продолжал рассказывать о пределах выносливости и о том, что Сиятельные не знали никаких пределов.

— Они были демиургами в полном смысле этого слова. Им стоило пожелать, чтобы из ничего возникло все, чего они хотели. Будь то гора, река, стадо овец или целая армия. Но им не нужны были армии, они и без того могли управлять миром и всем, что в нем есть.

.И наступила чернота.

Имоджин открыла глаза спустя секунду. Но на нее уже испуганно оглядывались, а профессор Ильхарт прервал лекцию и направлялся к ее столу.

Она поспешно захлопнула блокнот.

— Все хорошо. Я, гм, просто слегка не выспалась, — Имоджин постаралась улыбнуться как можно невиннее. — И выпила слишком много кофе. Ничего страшного, я в порядке, мне не нужно к врачу!

Еще некоторое время поглядев на нее с подозрением и тревогой, Ильхарт кивнул и вернулся к кафедре. А Имоджин, выждав, пока от нее отвлекутся, заглянула в блокнот.

«Эртен без сознания, — писал Альграт. Почерк был неровным, точно рука слегка дрожала. — И, похоже, он не в Академии. Может быть, у Вейланда. Так или иначе, к Вейланду мы с вами отправимся сегодня же. Сможете выйти к воротам в час ночи?»

Выйти к воротам в час ночи... Имоджин усмехнулась, глядя на белый лист. Какой интересный вопрос. и какой скандальный. Был бы скандальным, если бы она еще заботилась о том, что должна и чего не должна делать приличная помолвленная девушка из высшего общества.

Но общество ее не ждало. Надежда войти туда исчезла после побега от дяди, а помолвка больше ничего не значила, хотя еще считалась действительной. Имоджин потеряла ориентиры, которые сопровождали ее с детства — почти все, кроме магии. И уже почти не чувствовала растерянности и пустоты — только свободу.

Свобода слегка пьянила. Самую малость.

Имоджин снова усмехнулась и решительно написала в блокноте: «Смогу».

***

Самым сложным оказалось дождаться, пока заснет Илидия. Еще сложнее — убедиться, что она действительно спит, а не подкарауливает, пока Имоджин уйдет, чтобы прокрасться следом. Хоть Илидия теперь и была в курсе части интриг и знала о Собирателях пепла, Имоджин не торопилась ей верить. И уж тем более не стоило рассказывать соседке обо всех своих планах и перемещениях. Даже если Корпус по делам инниари взял с нее официально заверенное обещание не болтать.

Но, кажется, на сей раз Илидия и вправду спала.

Не включая свет, Имоджин переоделась в удобные брюки и тонкий свитер и вышла в коридор, не взяв с собой ни свечи, ни фонаря.

Лишний свет ни к чему. Ночь не такая уж кромешная. Хватит фонарей во дворе и тусклого отблеска туч.

Без Эртена в голове было как-то непривычно. Прошло не так много времени с тех пор, как Альграт установил ментальную связь, но Имоджин успела привыкнуть к отголоскам мыслей кузена и к вспышкам его эмоций. Они словно создавали фоновый шум, точно радио, бормочущее неподалеку и разбавляющее пустоту и тишину.