Алые воды "Карибского супа"

Тут из-под кровати наружу высунулись, щурясь на солнце, две детские мордашки. Бледные, с широко расставленными и немного выпученными глазами и тонкими лягушачьими ртами, похожие как две капли воды. Морис осторожно полил их водой, и они заметно посвежели, глаза их распахнулись шире, ротики приоткрылись.

— Пресвятая Мария, да это дети… — прошептала Бесник, не веря своим глазам.

— Идите сюда, мои милые, — Морис почти что лёг на пол и протянул им обе руки. Тонкие маленькие пальчики, казавшиеся полупрозрачными, обхватили большие пальцы, розово-красные и колючие из-за непривычно тяжёлой работы, содравшей кожу на руках.

Тут Ламарк ахнул и попытался назад, Йорек снова поднял брови, Чайник взвизгнул, а Бесник выхватила нож. Волосы у близняшек были голубые, на руках перепонки, одежда из тонкого полотна лазурного цвета, а вместо ног хвосты. На изрезанных шеях золотые обручи.

— Русалки! Морские дьяволята!

— Незачем так кричать, они ничего вам не сделают, — спокойно ответил им Морис, беря малышек на руки и сажая их себе на плечи. — Ух, тяжёленькие вы…

Маленькие мокренькие русалочки крепко вцепились Морису в голову и свесили с плеч хвосты — тоже тонкие, бледные, полупрозрачные. Казалось, их можно сломать одним пальцем, и на пол опадут белые фарфоровые осколки. И в противопоставление им у двери в спальню — четверо взрослых крепких людей, до того напряжённых, точно перед ними был тигр. Контраст неожиданный и разительный. Морис почти физически ощущал это напряжение, и его отчуждённость, избранность, конфликт с нормальными людьми суши отчего-то придавали ему сил и самоуважения.

— Как они здесь очутились?! — наконец очнулся Ламарк.

Морис снисходительно улыбнулся, точно его спросили об очевидной вещи.

— Видите, на них синие одежды. Эти русалочки принадлежат к атлатетис клана Анасис, чей символ — золотой трезубец. На них напал клан ламантинов, клан Трихехо. Если бы бедняжки не спрятались, их бы просто убили, а поскольку они напугались, то не могли отсюда уйти, потому как высохли.

Бесник с ноткой стыда убрала нож и отважилась посмотреть детям в лицо.

— Заделался ты, Сопляк, в учёные по тварям… Получается, их слабости — солнце и сушь?

Морис кивнул.

— Их надо поскорее вернуть в море, им очень жарко.

Четверо оппонентов расступились, и Морис осторожно вынес детей из капитанской каюты, ему посмотрели вслед с враждебной боязнью и тайным уважением.

Когда юнга толкал ногой дверь, обе русалочки синхронно обернулись на идущих позади Бесник, Ламарка и Йорека. Их рты растянулись в жуткой острозубой улыбке.

Бесник рефлекторно нащупала на груди крест и сжала его, бормоча молитву, Йорек поспешил почтительно поклониться. Ламарк покачал головой и посмотрел, долго ли Чайник планирует стоять как окаменевший.

Собственно, и так было понятно, кто стал козырем при возможных контактах с морским народом.

Морис попросил русалочек закрыть глаза, когда шёл через палубу к фальшборту, чтобы те не видели трупов. Спускаться не потребовалось — близняшки сами скользнули в воду, пусть не так изящно, как полные сил взрослые, но куда аккуратнее людей. Затем над поверхностью воды показались две маленькие головки.

— Энтера! — крикнула одна.

— Альтера! — тут же сообщила другая.

— Морис! — бывший юрист ударил себя большим пальцем в грудь.

— Vale! (До свидания!) — хором крикнули близняшки и скрылись под водой.

Дальше была тяжёлая и противная работа. "Гумилитию" подвели поближе и снабдили тросом. На шлюпках остальная команда перебралась на фрегат. Трупы завернули в парусину, которую заботливо и по всем правилам зашила Хэм, Бесник нашла в капитанской каюте Библию и кое-как прочитала молитву за упокой их душ, после чего павших бросили в воду.

— Пусть доедают, — мрачно пошутил Ламарк.

Остаток дня восстанавливали положение снастей и парусов, чинили то, что сломалось, и пытались выковыривать иглы из древесины, так что под вечер все буквально умирали от усталости, даже на Мориса никому не хватило сил орать. Никто не готовил и ни у кого не было аппетита, так что все обошлись несколькими кучками свинины, сухарями и сильно разбавленным ромом.

— Давайте спите уже, продолжение всей поебени утром, мы с Йореком и Ламарком на ночной вахте, — устало сообщила Бесник команде, закуривая трубку, и матросы встретили эту новость с вялым восторгом.

Морису снова не спалось. Если сначала "Гумилития" казалась ему не лучшим местом для сна, то душное и пропитанное духом мертвецов лоно чужого корабля ещё меньше располагало к полноценному отдыху, а потому он решил, что лучше уж поспать в шлюпке — в тот раз он по крайней мере лучше выспался.

Он крадучись вышел на верхнюю палубу и осмотрелся. Йорек дежурил на корме, облокотившись на фальшборт и мрачно уставясь в тьму волн. Бесник и Кхецо курили на носу. Все были сосредоточены на угрозе извне. Середина оставалась без присмотра.

Морис на цыпочках подбежал к фальшборту и заглянул вниз. Шлюпка висела прямо под ним, уже накрытая. Морис спустился по канату (за день уже немного привык к таким вещам) и начал устраиваться.