Анархия в мечте. Публикации 1917–1919 годов и статья Леонида Геллера «Анархизм, модернизм, авангард, революция. О братьях Гординых»

В отличие от Вольфа, который постепенно замыкается внутри своего Социотехникума, своих занятий языком, своими учениками, Абба беспрестанно движется. Он издаёт сборники, журналы, создаёт новые группы, стремясь остаться в центре анархистской констелляции и меняя свои не столько убеждения, сколько платформы. Поначалу разделяя с братом положения пананархизма, он отдаляется от него; среди причин отдаления идейные и политико-конъюнктурные соображения смешиваются, видимо, с личными, со стремлением выйти из-под опеки брата.

Вольф, который взял поначалу пананархизм в качестве идейной базы своего Плана Человечества, не просто отходит от анархизма, он подвергает беспощадной критике все течения анархизма, все его принципы, всех кумиров. Весь анархизм он стал воспринимать как реакционное явление, единственно революционной является Всеизобретальня. Политику он отвергает.

Абба, наоборот, бросается в политику. Он предлагает своеобразное перемирие Ленину¹²³

и создаёт программу анархизма-универсализма, к которой старается привлечь заключённых в тюрьме известных анархистов Максимова, Аскарова, Шапиро, – в расчёте, что им дадут возможность сотрудничать с советской властью, продолжая действовать в согласии со свободническими идеалами. Приведём цитату из начала и конца первой декларации группы:

Анархо-универсализм утверждает организацию общежития, в котором организующий и организуемый совпадают в одном лице, в котором политический объект и субъект суть едины, то есть самоорганизацию […] Мы, анархисты-универсалисты, принимаем активное участие в советском строительстве, считая его социалистическим почином, лежащим на пути к анархизму-универсализму. Мы работаем во всех учреждениях, за исключением дисциплинарных и репрессивных (ВЧК, МЧК, тюрем, трибуналов, милиций и проч.). Москва, 16 августа 1920¹²⁴.

Заметим в скобках: оппозиция «угнетённые/угнетатели», которая составляла основу революционной идеологии, и которая играла большую роль в раннем дискурсе братьев, здесь уступает место паре «организуемый/организующий», соответствующей ситуации уже не в капитализме, а в социализме. Воля к сотрудничеству, заявленная в декларации, не скрывает того, что идея самоорганизации целит в будущее «отмирание» советского строя. Как гласит приуроченная к Восьмому Съезду Советов декларация, составленная Аббой и принятая общим собранием: «Когда социализм пройдет все свои фазы развития, как в области хозяйства, так и в области общения и правления, тогда настанет эра перехода к анархо-универсализму»¹²⁵.

Чуть позже, уточнив свою концепцию анархо-универсализма и назвав её «интериндивидуализм», он предлагает её товарищам. Начинаются споры¹²⁶

. Оказавшись в меньшинстве, он выходит из группы, которая, собравшись вокруг журнала «Универсал», проживёт некоторое время на старом месте, получившем название «клуба универсалистов»; его атмосфера описана в книге Александра Беркмана¹²⁷. Абба ищет новое помещение; после долгой бюрократической волынки он получает дом, расположенный под номером 58 на той же Тверской, недалеко от Всеизобретальни Вольфа. До революции там находился паноптикум, куда ходил и Абба, который описал его в воспоминаниях; в ту пору в нём ещё сохранилась кунсткамерная обстановка: пыточная камера со всеми орудиями (Абба саркастически замечает, что в наши дни применяются те же орудия, только более изощрёнными и эффективными методами); там же стояли восковые Дрейфус, Золя, королева Виктория. В этом помещении Абба издаёт свой журнал «Через социализм к анархо-универсализму» с припиской «Орган анархо-универсалистов (Интериндивидуалистов)», даёт лекции, устраивает театр, в котором ставятся его пьесы. В его группе остаётся всего лишь несколько человек, в том числе его жена Зинаида Воронина. Именно она, как пишет в воспоминаниях Абба, занимается постановкой пьес.