Андрей Белый и Эмилий Метнер. Переписка. 1902–1915

ГЛМ. Ф. 7. Оп. 1. Ед. хр. 32.Первый (неотправленный) вариант ответа на неизвестное нам письмо Метнера, отосланное из Москвы около 25 марта (7 апреля) 1912 г. Содержание этого письма Белый вкратце излагает в первом абзаце п. 245. 7 (20) апреля 1912 г. он писал из Брюсселя Н. П. Киселеву: «…что с Эмилием Карловичем? Он мне прислал нервное, почти крикливое письмо на 20 больших листов, полное укоризн и химер. Все письмо наполнено упреками за первый номер журнала, какими-то фантастическими ужасами перед моей якобы

дружбой с Кожебаткиным, каким-то сыском моего поведения и сообщениями града бабьих сплетен, из которых каждая вырастает почти в химеру. Я оскорблен, обижен, ничего не понимаю, за сплетни не ответственен, с Кожебаткиным не дружу

, с Мусагетом не разрывал и т. д. и т. д.» (Арабески Андрея Белого: Жизненный путь. Духовные искания. Поэтика. Белград; М., 2017. С. 53. Публ. А. Л. Соболева). По поводу того же «чудовищного письма» Белый высказался в письме к А. С. Петровскому от 9 (22) июня 1912 г.: Метнер «на протяжении 10 страниц не только сам обвиняет меня в недобросовестности с романом, но подчеркивает, что это и мнение всех друзей, всей вообще Москвы ‹…› и далее: с гордостью сообщает мне, что он рыскал

по моим следам и собирал обо мне сведения (т. е. сплетни и слухи), т. е. гордится поступком (сыском), который есть либо поступок, недостойный товарища, либо поступок невменяемый» (Белый – Петровский.

С. 207). Сам Метнер излагал суть своих претензий к Белому в письме к Вяч. Иванову от 3 апреля 1912 г.: «Бугаев продал роман и помирился с Кожебаткиным. Т. е. совершил двойное предательство. ‹…› Примирение с Кожебаткиным (упорное искательство этого примирения во имя того, что оба они, видите ли, имеют основание быть недовольными Мусагетом) положительно ничем не объяснимо или же морально очень скверно для Бугаева. Сам же он заварил кашу, требовал от меня удаления Кожебаткина от должности секретаря, а когда я, внимая его просьбе и желая восстановить мир в редакции, нарушаемый истерическими реакциями Бугаева на хамоватый деспотизм Кожебаткина, решил соединить это секретарское coup d’état с намеченной мной ревизией мусагетских дел ‹…› и направить все дело в парламентское русло во избежание личных, слишком личных осложнений и оттенков, – Бугаев не вовремя, не дождавшись конца им самим затеянного дела, сбежал за границу (это еще извинительно, т<ак> к<ак> ему в Москве негде было жить и работать) и перед отъездом подложил грандиозную свинью мне, помирившись с Кожебаткиным и даже заключив с ним теснейшую дружбу на почве „общего недовольства Мусагетом“» (Соболев А. Л. К истории журнала «Труды и Дни»: реестр подписчиков // Russian Literature. 2015. LXXVII–IV. C. 686–687).