Ассы – в массы

Просто спорта и кино, которое показывалось в местном кинотеатре «Прага», было недостаточно для организации себя и своего досуга. Музыка и гуляние по центру, с заходами в конструктивистского вида ДК «Красный Текстильщик», где уже в то время проводились подпольные рок-концерты «Процентов» в которых участвовал покойный ныне Чумичкин. Тогда же это ДК было чуть ли не филиалом «Иллюзиона» и там постоянно шли ретроспективы киноклассики. Я там ознакомился поближе с Феллини и Антониони, но понятно, что это был не полный набор.

И в 82-м году у нас уже появилась группа, в которой я сначала был гитаристом, а потом еще и барабанщиком. Барабаны мне нравились больше, и вот по комиссионным и музыкальным магазинам я собрал себе барабанную установку. Основная тусовка была на 1905 года, но я еще чего-то постоянно добирал из Питера, куда уже тогда начались поездки и экскурсии. Папа взял меня на съемки, а Сазонов с товарищем Мишей, будучи выездными спартаковскими фанатами, уже ездили по этой теме. И там я узнал, что в глубине Катькиного сада есть музыкальный комок, который тоже снабдил меня какими-то нужными запчастями для барабанного творчества. Был я молод, денег у меня не было и интереса для спекулянтов не представлял, но набрал-таки себе тролло, тарелок разных, стойки и этим можно было заниматься. И вскоре в школьной радиорубке более старшие товарищи уже делали мне замечания по поводу того, что удары по хету должны быть закрытыми… Причем делал замечания человек, который соучаствовал в организации каких-то концертов, которые в этот период достаточно повсеместно начались. И мы, наработав какой-то свой репертуар, стали играть, люди под это даже танцевали…

Свой репертуар было нечто краеугольное, что понималось всеми, кто пытался где-либо играть. Это было круто, к этому стремились и об это обламывались. Пели мы, конечно, не про «траву у дома», это как раз началось в армии, куда вскоре меня и загребли. Я не особо сопротивлялся, потому что, будучи здоровым, проблемы со зрением и плоскостопием все-таки имел. Бегать от армии было лень и вот буквально, сдав экзамены и получив на руки диплом, на следующий день взял и ушел в армию. Даже, наверное, убежал: по принципу «быстрей сходишь, быстрей вернешься». Войска не строевые, инженерные, которые называли «стройбат с автоматом». Стройбатовцам стрелковое оружие не выдавали, а нам – да… Там ротный, посмотрев на меня, сказал: «Какой-то ты странный. Ты хоть рисовать умеешь?» Сразу подумалось, что в ответ дадут лопату и метлу, сказав «иди рисуй», но их не дали.

Ну, и стал я уметь рисовать. Причем, коллектив, как и в школе, оказался неплохим, состоявший из регбистов, которые на улице молотили всех подряд, а в тесном кругу общения были вполне себе милыми и дружелюбными. В учебку в Эстонии я попал в сборный полк, где несколько взводов состояло из отчисленных сибирских студентов, а один из каких-то диких армян. Наша казарма почему-то состояла из спортсменов, где-то и как-то поднадорвавшихся на дистанции. КМС-ов и мастеров было много, и все они оказывались в нестроевых. Эстонию я видел и ранее, вместе с отцом, а служили мы под Таллином и видели ее в виде чипка, при полном понимании всей иностранности территории, на которой мы очутились. Мне там из более раннего экскурса нравилось то, что там были кабаре, чего не было нигде. Рокенролл, там, кстати, тоже присутствовал, и я помню, как-то это увязывалось с фигурой Анне Вески. А в армии Эстония нам, может быть, показалась один раз, когда мы, будучи в малюсеньком городке, попали на местный праздник, когда население нарядилось в национальные костюмы. Девушки блондинистые были замечательные, но я тогда обратил внимание на икры, какие-то они у всех были чересчур мощняцкие, как ляжки. И, конечно же, дистанция. Которая соблюдалась местными жителями. Наверное, даже не дистанция, а бетонная стена. Которую никто не штурмовал, но она присутствовала по умолчанию. Вежливо, хотя демонические армейские истории в части присутствовали. Про то, что на Юрьев день, ночью похищали и косами убивали молодых солдат…