Ататюрк. Особое предназначение

Эта преданность халифу стала для Кемаля важным козырем, и он умело пользовался им, угрожая союзникам губительными последствиями праведного возмущения «двух великих континентов».

— Это, — отмечал Дефранс, — явный намек на панисламистское движение, которое Кемаль и его сторонники угрожают спровоцировать в Азии и Африке…

Были и другие доказательства подрывной деятельнсти Кепмаля в этом направлении.

По меньшей мере, трижды в ноябре 1919-го и марте 1920 года французы и англичане перехватывали корреспонденцию в духе воинствующего ислама.

«Я, — сообщал в письме влиятельному чиновнику в регионе Алеппо Кемаль, — переписывался с командующим арабской армией и, если позволит Всевышний, вскоре отправлюсь к моим братьям-сирийцам».

Он подписывался как «командующий войсками, защищающими мусульманскую религию».

Другое письмо с его страстным призывом к священной войне и к «Священному союзу всех мусульман» было распространено в Палестине.

На этот раз Кемаль подписался как «представитель Великого воина за веру Кемаль-паша» и призвал мусульман создавать национальные партии, чтобы лучше подготовиться к восстанию.

Анализируя все эти факты, французы и англичане были уверены в том, что Кемаль проводил панисламистскую политику с целью создания Исламского союза.

А если это не так, то зачем собирать в Сивасе осенью 1919 года представителей Сирии, Месопотамии, Индии, курдов, арабов и азербайджанцев?

Аналитик из английской комендатуры, майор Райан, специально изучал «менталитет национального движения» на основе публикаций журнала националистов «К Измиру».

А изучив, отметил, что участившиеся статьи, посвященные мусульманам Индии, сирийскому конгрессу, египтянам и персам, привели его к выводу, что Кемаль стремился объединить всех мусульман вокруг халифа Стамбула.

На самом деле вся эта деятельность была, скорее, бряцанием оружия, поскольку Кемаль никогда не был панисламистом в том смысле, в каком им был Абдул-Хамид.

На открытии Великого национального собрания в Анкаре Кемаль в приватной беседе высказался по поводу панисламизма:

— Мы не защищали панисламизм, который пугает иностранцев. Но мы нуждаемся в моральной и материальной поддержке мусульман. Кстати, исламские страны поддерживают нас…

Если же он и был панисламистом, то панисламистом показным, так как нуждался в помощи ходжей, которые, как он сам признался Февзи-паше, помогли ему выиграть выборы.

Мог ли он публично критиковать тех, кто заявил, что «арабы Сирии, Египта, мусульмане Кавказа, Индии, Афганистана — все они объединились вокруг Кемаля, чтобы спасти ислам»?

Да, конечно, нет.

Более того, он всячески поддерживал всех этих людей на словах, прекрасно понимая, что никакого панисламисткого выступления в те времена просто не могло быть.

Но в то же время он прекрасно видел, как это самое бряцание оружием действует на его врагов и продолжал пользоваться им.

Что же касается развития национально-исламистского движения в Индии, Египте, Тунисе или Сирии, то даже если Кемаль не имел к этому отношения, его могло только порадовать его, так как серьезно беспокоило англичан и французов.

Прагматизм и трезвость взгляда всегда были присущи Кемалю.

После Октябрьской революции и окончания Первой мировой войны Восток, от Марокко до Китая, сотрясала лихорадка национализма, исламизма и большевизма.

Спецслужбы, а затем министерские канцелярии открывали для себя новые имена — Ганди, генерала Реза Пехлеви, того Мустафу Кемаля.

В этой битве Кемаль и Турция оказались на переднем фланге перед лицом традиционных колониальных держав.

Его противостояние Стамбулу и союзникам не было продиктовано заурядными амбициями.

С одной стороны, не нужно забывать о прошлом и традициях: султан, давая интервью Ассошиэйтед Пресс, приветствовал введение «сухого закона» в США, подчеркивая, что речь идет о мерах, какие приняты «в течение веков» в мусульманских странах.

В Анатолии уже ощущалось дыхание нового века.

«Сегодня среди наших интеллектуалов, — отмечал анонимный автор в статье „Наш менталитет и противоречия в современную эпоху“ в официальной газете националистов „Национальная воля“, — имеющих то или иное влияние на судьбу нашей страны, нет ни одного, кто не думал бы о необходимости модернизации.

Нет среди них и таких, кто ради поставленного на карту спасения и будущего страны, не старался бы доказать ее неизбежность, основываясь на тех принципах, которые доминируют в нашу эпоху».

Под современным менталитетом автор понимал «способность основываться на принципах, созданных знаниями, наукой и общим прогрессом, и энергично двигаться к будущему, изменяя и реформируя традиции и фундаментальные основы, несовместимые с этими принципами».

И по сей день неизвестно, был автором этих строк сам Кемаль, но то, что он собирался строить новую Турцию, изменяя и реформируя традиции и фундаментальные основы, не вызывает ни малейшего сомнения.

Поскольку именно они проходили красной нитью через все его выступления на эту тему.

Осенью 1919 года продолжился кризис в Киликии, сыгравший важную роль в развитии борьбы за Независимость.