Ататюрк. Особое предназначение

Да и какое могло быть единство между молодыми офицерами, ходжами, вождями племен в разноцветных тюрбанах, молодыми буржуа, покинувшими европейские университеты, и представителями религиозной элиты?

Пропасть разделяла консерваторов и радикалов, не желающих останавливаться на «освобождении» султана-халифа и выступающих за создание в Анатолии нового общества.

Дабы обезопасить себя и иметь опору в меджелисе, Кемаль создал из своих сторонников парламентскую «Группу обществ защиты прав Анатолии и Румелии».

Депутаты, не принимавшие идею республики и обвинявшие его в стремлении к личной диктатуре, создали свою «Вторую группу».

В нее вошли приверженцы иттихадистов и сторонники султанско-халифатского правления.

Её численность составляла примерно 120 депутатов, в то время как группа Кемаля насчитывала до 200 депутатов.

Положение осложнялось еще и тем, что ни у кого из депутатов не было политического опыта, и они компенсировали его личными амбициями и собственным пониманием ситуации.

Именно поэтому горячие дискуссии часто переростали в откровенную ругань.

Возбуждение происходящим, недостаток опыта, опасность, нависшая над Анкарой, — всё это разжигало рвение и пыл депутатов.

Горячие дискуссии чаще всего заканчивались грандиознымси скандалами.

Тем не менее, французская журналистка Берта Жорж-Голи под впечатлением от движения националистов и его лидеров написала о том, что «парламент Анкары достаточно близок к английскому парламенту».

Как она могла не увидеть соперничество между молодыми офицерами, ходжами, вождями племен в разноцветных тюрбанах, молодыми буржуа, покинувшими европейские университеты, и представителями религиозной элиты, остается только догадываться.

Пропасть разделяла консерваторов и радикалов, не желающих останавливаться на «освобождении» султана-халифа и выступающих за создание в Анатолии общества, отличного от навязанного Стамбулом.

Кемаль был вынужден лавировать между теми и другими.

И он лавировал.

В своем лавировании Кемаль шел на любые хитрости, и, когда ему было выгодно, говорил о том, что «национальное собрание состоит не только из турок, черкесов, курдов и лазов».

— Это, — на голубом глазу заявил он, — чистосердечный союз всех мусульман…

Однако депутаты не только скандалили и спорили, но и работали.

Они приняли ряд законов, в том числе закон о налогах.

Одним взмахом пера депутаты в четыре раза увеличели налог на скот.

Подобное решение не лишено смелости, посольку оно озлобило крестьян, и без того уже жестоко пострадавших.

Однако гражданские чиновники и военные, составляющие половину Национального собрания, не задумывались над этим.

Да и не было у них выхода.

Еще в Сивасе Кемаль спросил свое окружение:

— Сколько у нас денег?

После чего были проанализированы все возможные источники доходов: десятина, налог на коз, подоходный налог, банковские ссуды, внутренний заём и заём, полученный у США и добровольные пожертвования.

Вывод был простой: денег было мало, и еще меньше было возможностей для их получения.

Так что при изыскании средств Национальное собрание должно было действовать решительно.

— Мы, — говорил по этому поводу Кемаль, — должны быть солдатам и смело принимать непопулярные решения…

И он принимал их.

Положение осложнялось еще и тем, что весной 1920 года антикемалистские восстания вспыхивали то в одном, то в другом районе Анатолии.

В дни создания нового меджлиса, район восстаний приблизился к Анкаре: в Болу и Дюздже восстали черкесские и абазинские поселенцы — сторонники султанской власти, соединившиеся вскоре с армией халифата, действовавшей в Адапазары и Гейве.

Ферит-паша, стремясь оправдать выданные ему англичанами авансы и навести порядок в Анатолии, в апреле 1920 года создал специальные отряды, названные «Армией халифата».

Она состояла преимущественно из черкесов, грузин, албанцев и арабов.

А если учесть то, что среди населения Северо-Западной Анатолии черкесы и албанцы, с их преданностью султану-халифу, занимали занчительное место, армия халифа представляла большую силу.

Хорошо оплачиваемые, производящие впечатление своей черной формой, эти защитники порядка выступили конце апреля.

Момент выбран удачно: бывший жандарм Анзавур, наемник англичан, несмотря на свои пушки, пулеметы и на святую троицу — «веру в душе, Коран на устах и приказ султана на руках», был потеснен черкесом Этхемом.

Армия халифата шла ему на помощь.

Ее поддерживали крестьяне, которые радостно встречали защитников законной власти, чтобы с их помощью изгнать сторонников «предателя» Кемаля.

Так началась гражданская война.

В ответ на обвинения шейх-уль-ислама 153 анатолийских муфтия, по просьбе Кемаля, с такой же убедительной силой и теми же цитатами из Корана дали религиозное обоснование войне за Независимость.

Великий визирь объявлен предателем родины.

Однако напыщенных заявлений и цитат Корана недостаточно.

Надо было сражаться.

Единственной активной силой в борьбе против этих сил оказались в то время партизанские части под командованием черкеса Эдхема

В описываемое время значительную помощь кемалистам оказывала и Зелёная армия.