Балкон на Кутузовском

«Здравствуй, мама!

Позавчера получили твое письмо, спасибо!

Аленке я свалился как снег на голову – не ожидали меня. Вернее, ожидали в конце месяца, а у меня в Тикси представился случай – шел прямой самолет на Москву, и я за 14 часов перелетел из зимы в лето. Был на СП-6 десять дней. (с 11 по 21 мая.) Арктика безумно понравилась, „заболел“ ею. На СП работал вместе со всеми – разгружал самолеты (а их приходило по штук 20 в сутки), собирал домики, жил вместе со всеми в палатке, охотился на медведя, был единственным музыкантом в смене и наяривал на аккордеоне, и в конце своего пребывания на станции уже потерял счет времени, сколько прошло – дни, недели, месяцы… Необычно было, что солнце вообще не опускалось за горизонт, а целые сутки крутилось над нашими головами. Смех был и со временем – разница с Москвой на 9 часов – и мы в самый разгар работы слышали голос московского диктора: „Спокойной ночи, дорогие товарищи!“, а каждый вечер внимательно слушали утреннюю зарядку. Налетался я на всевозможных самолетах и вертолетах и, честное слово, полюбил этот вид передвижения! Сама посуди, я летел до Москвы 5500 километров 14 часов, приземлились мы в 155 км от Москвы, и от аэродрома до города ехали целых 6 часов! Вот такая математика!

Напиши, как вы там? Папе мы звонили, как только я прилетел. Сказал, что все здоровы. Рассказов у меня будет много. Летом мы с Аленкой приедем. Очень крепко тебя целуем, привет от всех наших.

Роб».

Полина забывчивость Лидку тогда немного смутила, но оно ж понятно – возраст, вот-вот восемьдесят грянет.

Гусь пожил несколько дней на балконе, привязанный за лапку. Погода позволяла, и теперь Катькино гулянье проходило на балконе с гусем. Она подкладывала под попу подушку и разговаривала с ним, уж это было намного необычнее, чем просто гулять с ребятами во дворе! Имя ему было дано странное – Мишка. Видно, шипел много, вот и получился шипящий Мишка. Гуся кормили, как полагается, Лидка сходила в районную библиотеку и все об этом узнала, поэтому со стола ничего не выбрасывалось, остатки хлеба, овощей, творог, все шло в корм гусю. Катькино задание по содержанию гуся было одним из важных – приносить свежую травку и всякие вкусные витаминные сорнячки.

Но скоро эта прекрасная гусиная жизнь на балконе шестого этажа должна была закончиться. За день до юбилея остро встал вопрос о том, как лишить Мишку жизни.

Ночью, когда Катька заснула, на кухне собрался семейный совет.

– Робочка, ты у нас единственный мужчина, – подняла Лидка жалостливые глаза. – Может, ты попробуешь?

– Лидия Яковлевна, что значит попробуешь? Как вы себе это представляете? А если не получится? Нет, я категорически не могу это сделать! – Роба от негодования сразу закурил, живо представив себе, как он будет пробовать убивать гуся.

– Надо для начала узнать, как умерщвляют гусей, – предложила Алена. – Кто бы мог рассказать? У нас и друзей таких нет.

– Эх, жаль, Федор Степаныч уехал ненадолго… Он бы за милую душу бы помог, хозяйственный. Так, значит, надо позвать Евку! Она врач, она, наверное, это проходила, она точно сможет! – предложила Лида.

– Мать моя, мы в своем уме? Звать педиатра, чтоб убить гуся? Что ты такое, Лидка, выдумала? Ты меня совсем обескуражила этим гусем! Сколько можно! – разнервничалась Поля.

– Да ладно, бабуль, это, кстати, идея! – сказала Алена. – Я уверена, что Ева Марковна не откажет!

На том и порешили. Ева, услышав предложение, усмехнулась, но согласилась.

– Скажите спасибо, что я девчонкой жила у бабушки в деревне, насмотрелась всякого, иначе послала бы вас с вашими начинаниями.