Белая

Осенний Лист вошла в типии с люлькой в руках. Она изготовила ее, пока молодая мать приходила в себя, кормя малышку, которой дали индейское имя Эйлен - ясная или счастье, и имя это легло на сердце Белой. Эйлен и стала для нее ясным счастьем. Осенний Лист, улыбаясь, поставила люльку возле подруги. Это была кожаная люлька, с мехом бизона внутри. Перед лицом младенца на плоской деревянной дуге с натянутой на нее шкурой как капюшоном, висели подвески амулеты, призванные отваживать недобрых духов. Вся поверхность шкуры на люльки была украшена вышивкой из игл дикобраза и Белая узнала руку своей матери Легкое Перо. Эта люлька была тем хороша, что женщины могли крепить ее к спине и носить с собой, так что Эйлен, ее ясное счастье, всегда была с ней. Был счастлив и отец, и неправда, что с младенцами занимались только женщины, оказалось, отцы тоже с удовольствием возились с ними. Когда малышка болела, Хения не отстранялся, предоставляя справляться с проблемой женщинам. Он просил Легкое Перо припомнить, кто из детей в стойбище переболел подобной хворью и, не задумываясь, шагал к тому типи. Там его принимали с пониманием, выслушивали с сочувствием, переспрашивали и давали советы. Нередко, он приводил женщину, которая пережила такую же болезнь собственного ребенка, а зачастую за ними увязывался и ее муж.

Теперь колыбель крохотной Эйлен стала центром жилища Хении, все вращалось вокруг нее. Само собой, что мама и бабушка, почти не отходили от колыбельки, а Хения как только входил в типии, сразу же подходил к ней. Каждый в племени желал посмотреть на дочь Хении, и когда такой гость с подарками входил к ним, Хения сидя у очага, со страшно довольным и гордым видом выслушивал поздравления и всяческие пожелания. Проявлял интерес к вдруг откуда-то появившемуся карапузу и Иньян. Надо сказать, что Хения много занимался им, уча сидеть на пони и держать лук со стрелами, которые изготовил специально для него. Частенько посадив малыша на плечи, они отправлялись на реку, где Хения мыл лошадей, а Иньян наблюдал за ним с берега. Мальчик был послушным, но словно себе на уме, никогда нельзя было знать, о чем он думает. Вот и сейчас, прижавшись к плечу Белой, с перемазанной ягодным соком мордашкой, он смотрел, как она кормит грудью малышку. Мальчик ни с кем особо не водился и все больше держался бабушки Легкое Перо, которая души в нем не чаяла.

А бледнолицым все было мало, они отодвигали границы индейских земель все дальше, не считаясь со своими обещаниями и клятвами. Как и большинство племен, племя Бурого Медведя отклонив предложение жить в отведенном для них пространстве - резервации, снялись и немедленно покинули стойбище, не желая, чтобы нагрянули солдаты и отвели их туда насильно. Белая и Легкое Перо собрались споро. Малышка Эйлен сладко спала в люльке за спиной матери. Растянувшаяся вереница волокуш, навьюченных лошадей и бредущих людей, медленно двинулась на север. Шли они так два дня. Потом прокатился слух, что за ними выслали солдат. Погоня! И теперь люди шли, не останавливаясь даже на ночлег, подгоняемы страхом неизвестности в неведомой им резервации. Они измучились, не понимая, куда идут, но страх неволи, на которую их обрекали бледнолицые в непонятной резервации, был страшнее, хотя они даже понятия не имели, где для них спасение. Потом пришел слух, что солдаты нагоняют. Собрался совет воинов. Нужно было срочно решать: подставлять ли измученных людей под пули, приняв бой, или повернуть назад и идти в эту самую резервацию. Решение было не из легких. Все эти дни Белая почти не видела ни Хении, ни Широкого Крыла. Осенний Лист шла рядом с нею с сыном на руках. Несколько раз мимо проносился Широкое Крыло, чтобы мимоходом взглянуть на жену и Маленького Орла. А вечером к Белой подъехал Хения и какое-то время держался рядом. Она показала ему дочь, мирно спящую к люльке, он кивнул и ускакал вперед. Позади послышались выстрелы. Равнинные Волки быстро сгруппировавшись, выступили навстречу настигшей их погоне. Вереница людей остановилась. Раздался боевой клич сиу и снова беспорядочные выстрелы. Как потом, оказалось, палили в воздух, предупреждая синие мундиры, что индейцы настроены решительно. Отряд солдат остановился и вперед выехал капитан Фоули, которого сиу знали как немногословного, грубоватого, но справедливого солдата. Он, поднял руку в знак своих мирных намерений, показывая, что хочет говорить с индейцами. Его солдаты, опустили ружья. К нему навстречу выехали Бурый Медведь и Хения. Остановившись, все трое спешились и сев в сухую траву, начали переговоры. Солнце поднялось в зенит и опустилось, а они все не могли что-то решить. Отряды сиу и синих мундиров тоже спешился и, разведя костерки, все время находились начеку. Как уж это удалось Фоули, но капитан мирно договорился с Бурым Медведем и убедил Хению повернуть назад.