Белая

Что ж, Хения стал первым мужчиной, который лишил ее наивности, но ему знать об этом было не обязательно. Оправившись, она села и снова посмотрела ему в лицо. Он и не узнает, кто ему об этом скажет? Уж, конечно, не она. Раздумывая об этом, она начала забавляться тем, что заплетала и расплетала его волосы, то сворачивала заплетенные косички калачиками возле его уха, то прижимала ко лбу. Это была ее маленькая месть ему, неважно за что... Когда ей надоело это развлечение, она их, конечно же расплела и снова устроилась у него на груди, слушая биение сильного сердца Хении. Вдруг оно забилось часто, так часто как это бывает у пойманной птицы или зверька, а потом послышался едва слышный утробный рык, поднявшийся из глубин его существа. Девушка подняла голову и испуганно оглядела пещеру, решив, что рычит притаившийся у ее входа хищник, которого она не заметила, увлекшись разглядыванием индейца. Похоже, что это он бродил по уступу, но его отпугнул огонь костерка. Она понимала, что это довольно нелепое объяснение, но не мог же, в самом деле, подобные животные звуки издавать человек? Она посмотрела в лицо Хении и отшатнулась. Его верхняя губа хищно приподнялась, обнажая крепкие зубы, скрюченные пальцы заскребли камень пола, и он издал уже явственное рычание тихой угрозы. Неожиданно с глухим стоном он так резко выгнулся, что касался пола только затылком и пятками. Голова откинулась под немыслимым углом, скрюченные пальцы заскребли по камню, веки открылись, показывая белки закатившихся глаз. От ужаса девушка шарахнулась от него, трясясь и тихо всхлипывая. Над нею раздался ответный рык, тихий, угрожающий. Белая замерла, парализованная страхом. Что-то находилось за ее спиной, возвышаясь и нависая над нею. Индеец вскинулся и сдавленно зашипел, открыв сверкнувшие желтым звериным блеском глаза и, вдруг, издав болезненный стон, обмяк и упал на спину, закрыв глаза. Волосы Белой шевельнулись от ледяного дуновения, короткого словно вздох. Шорох. В глубине пещеры, стукнул упавший камешек. Пальцы Хении, до того скребущие пол, будто звериными когтями, сжались в кулак так, что побелели костяшки пальцев. От этого человеческого жеста воли, страх немного отпустил Белую, она опять быстренько перебралась к нему, и дрожа, прижалась к его теплому боку. Потом, слушая его ровное дыхание, понемногу успокоилась. Он был живой, сильный, от него так знакомо пахло потом и дымом. Упрямо горел костерок. Почувствовав себя рядом с Хенией в полной безопасности, измученная впечатлениями и страхами, девушка пригрелась и уснула, не подозревая, что, тайком приобретенное ею знание, обернется против нее же.

Когда Хения пришел в себя, то обнаружил ее, свернувшуюся калачиком у себя под боком, но у него были слишком сильные впечатления о видении, что посетили его ночью, что бы отдаться теплому чувству, поднявшемуся в нем при виде спящей рядом девушки. Она видимо искала у него защиты, ей было страшной одной. Ванаги - дух горы, что имел звериный облик и жаждал жертвенной крови, своим видом напугал Хению, но воин устоял перед своим страхом. Ванаги обещал ему славу и неуязвимость, если воин даст насытиться ему кровью Белой, дочерью его врагов, а когда индеец отказался, попытался прорваться к ней. Но воля Хении сковывала его словно стальные цепи, а сила духа воина и тотемного духа его племени, которого он призвал на помощь, оказалась такова, что чудовище сдалось и отступило.

- Хорошо, - сказал побежденный ванаги. - Ты сам избрал свою судьбу, великий воин. Женщина твоих врагов будет жить, но тогда ты не получишь неуязвимость.