Белый морок. Голубой берег

Ждать… Только тот, кто хотя бы раз находился в засаде, знает, что означает ждать. Под испепеляющим солнцем или грозовым ливнем, в лютый морозище или в осеннюю непогоду партизаны вынуждены часами изнывать без малейшего движения, чтобы не обнаружить себя и в любой миг быть готовыми к бою. Довгалевцам и загравинцам не впервой устраивать засады, но нигде и никогда еще не выпадали на их долю такие испытания, как на этот раз. К усталости, голоду, бессоннице и зною прибавилась еще и такая невыносимая мука, как мошкара. Ею буквально кишели заросли ольхи, даже воздух звенел, дрожал от этого надоедливого жужжания. Тучами набрасывалась она на неподвижных людей, залепляла лица и руки, забивалась в ноздри и уши, буквально выедала глаза. И чем ближе катилось солнце к горизонту, тем кровожаднее становились эти мерзостные существа. И самое ужасное заключалось в том, что никто точно не знал, когда же закончатся эти пытки — через час, через два или, может, только на следующее утро…

Долго, бесконечно долго тянулось в этот день время для партизан. Даже командиры и те не находили себе места от напряжения, а сигнала, такого желанного сигнала от наблюдателей все не было. И тогда невольно начало закрадываться сомнение: «А что, если все эти муки напрасны? Что, если эсэсовцы вообще не имеют намерения прийти сюда?..»

Когда уже общему терпению, казалось, вот-вот наступит конец, с противоположного берега вдруг донесся испуганный крик иволги. Партизан охватил тревожный трепет — эсэсовцы! Вскоре в предвечерней тишине послышался отдаленный гул моторов. Теперь сомнений не было: к Тали приближаются машины. Но вот наступила странная тишина. Острой тревогой откликнулась она в сердце каждого: что бы это могло значить?..

— Наверное, разведка. Местность, обстановку изучает, — высказал догадку Павлюк, лежавший рядом с Артемом за выпуклой торфяной кочкой между кустами.

В сердце Артема закралось яростное беспокойство: заметят вражеские разведчики устроенную Загравой засаду на кручах или нет?.. Не заметили, потому что через десять — пятнадцать минут снова зарокотали, моторы и вскоре в узкой горловине прибрежной дороги появилась одна, а за нею и другая седые от пыли бронемашины. Приблизившись к мостику, они остановились, некоторое время стояли неподвижно, будто высматривая что-то на противоположном левом берегу. Потом из передней выпрыгнули трое автоматчиков, направились к неказистому мостику и, подпрыгивая, шаг за шагом принялись тщательно осматривать настил. Но, наверное, не заметили ничего подозрительного и подали руками знак водителю. Осторожно, будто прощупывая каждую доску, передняя бронемашина поползла по мостику и вскоре оказалась на левобережье.

«А вдруг без остановки помчится до самого леса? На дороге, ведь мина… Если она взорвется, тогда все пойдет прахом». У партизан даже в глазах потемнело от такой мысли.

К счастью, бронемашина отдалилась на каких-нибудь полсотни метров от мостика, съехала на обочину и развернулась, взяв придорожные заросли под прицел пулеметов. А та, которая стояла под кручами, быстро двинулась в обратный путь.

— Все! Теперь здесь вскоре появится вся колонна, — прошептал бледный от волнения Павлюк.

Однако колонна появилась не скоро. Еще целых полчаса пришлось партизанам кормить мошкару, прежде чем над Талью замаячила бронемашина-проводница. Не сбавляя скорости, она проскочила мостик, а поравнявшись с первой, тоже съехала на обочину, развернулась и взяла под обстрел ольховые заросли по ту сторону дороги. Таким образом эсэсовцы организовали огневое прикрытие колонны на время переправы. Правда, оно мало беспокоило Артема: бронемашины, словно по заказу, остановились в считанных шагах от партизанских засад, и первые же гранаты довгалевцев предназначались именно для них.

Тем временем из желтоватого облака пыли начали выползать тупоносые грузовики с эсэсовцами в кузовах. Вот первый из них переполз через мостик, за ним — второй, третий, пятый…

Затаив дыхание Артем подал условный знак Павлюку. Тот изо всех сил дернул проволочный шнур — фонтан огня и дыма вырвался из-под колес грузовика, находившегося в этот момент на мосту, поставил его дыбом. Прозвучал мощный взрыв. Будто соревнуясь с ним, по всему побережью раздались другие взрывы, автоматные очереди, крики.

Яростно закипал бой…

III

Темная ночь…