Белый морок. Голубой берег

— Радовать особенно нечем, но оснований для грусти тоже нет. Могу доложить: ситуация в крае складывается для нас как никогда благоприятно. Крестьянство уже пробуждается от оцепенения и хотя открыто пока не выступает против оккупантов, но повсеместно оказывает сопротивление всем действиям оккупационных властей. На Киевщине и Житомирщине сейчас повсюду гуляет «красный петух». По примеру цымбаловцев хлеборобы повсеместно сжигают скирды немолоченого хлеба, растаскивают с токов назначенное для вывоза в Германию зерно, разбивают молочные фермы и растаскивают, где только возможно, скот с общественных дворов. Но все это делается под видом пришлых партизан. Местные органы власти практически утратили контроль над положением и вряд ли овладеют им без помощи карательных экспедиций. Тем паче что блюстителей «нового порядка» охватила неслыханная паника. Само слово «партизаны» наводит на них ужас…

— Чем же их так напугали партизаны?

— Более всего Пущей-Водицей. Знаете, как об этой нашей операции в народе говорят?.. Говорят, будто в Приднепровье действует десантированное с Большой земли соединение партизан, а оснащены они не только пушками и танками, но и каким-то новым секретным оружием. Именно это соединение июльской ночью якобы захватило Киев, уничтожило там всех гитлеровцев и без малейших потерь скрылось в лесах. И что самое любопытное — народ всюду верит в такую легенду. Особенно после того, как прокатилась слава о нашей победе на Тали. Говорят, будто там мы до основания разбили целую немецкую дивизию. Я столкнулся с интересными фактами: во многих селах тайные сходки посылают к тальским берегам своих ходоков, чтобы они собственными глазами увидели следы побоища. Без преувеличения можно сказать, эти ходоки — наши самые горячие пропагандисты и агитаторы. Двигаясь от села к селу, они разносят огромное множество всяких легенд, как жестоко были разгромлены фашисты на Тали. И люди охотно верят каждому их слову, с нетерпением ждут нашего прихода. Мои помощники на местах в один голос заверяют: мы можем рассчитывать на огромное пополнение…

Ляшенко быстро приподнялся на локоть, в глазах у него — солнечные отблески.

— А помнишь, Артем, нашу беседу под Миколаевкой? После первого боя?

Тот смущенно улыбнулся:

— Как же не помнить?..

— Вот видишь, пришел и на нашу улицу праздник! Сейчас тысячи людей мечтают найти к нам тропинку. Так что бросай клич, командир, и собирай под своим крылом партизанскую армию!

Конечно, такой перспективе нельзя было не радоваться. И Артем ни от кого не скрывал чуть ли не самую большую свою радость за время войны. И то сказать, время, которого он столько ждал, о котором бредил во сне и наяву, наконец настало! Лед, как говорится, тронулся, стар и млад повсеместно готов стать на смертную схватку с врагом. Но что касается предложения Данила о немедленном формировании партизанской армии… Нет, не мог Артем так сразу решиться на это. Потому что давно не покидала его тревожная мысль: а смогут ли они, командиры, руководить многотысячной партизанской армией, если даже для сотенного отряда с такими невероятными трудностями нащупывали тактику боевых действий во вражеском тылу. Возможно, и сейчас она, эта тактика, с точки зрения военного искусства далека от совершенства, но, по крайней мере, все люди четко представляют и свои возможности, и свои задачи. А как будет, если отряд разрастется в массовое соединение? Неужели придется, как и до сих пор, устраивать единичные, пусть и значительные, боевые операции, а потом на определенное время залегать, словно карасям в ил, консервироваться в Змиевом валу и частыми диверсиями в разных местах сбивать гитлеровское командование с панталыку? Но ведь тысячное соединение так просто в пещерах не спрячешь. Да и целесообразно ли такой силе ограничиваться отдельными налетами и диверсиями? Им бы одним махом вымести с Полесья фашистских захватчиков и всякую продажную сволочь и восстановить здесь советскую власть.

Одно лишь беспокоило Артема: а что дальше? Он ни на миг не сомневался, что оккупанты ни за что не смирятся с утратой такого важного района, как Полесье, они непременно бросят против партизан регулярные войска с авиацией, танками, артиллерией. Не сомневался Артем и в том, чем закончится этот поединок: им, кое-как вооруженным и неопытным, долго не выстоять в открытом бою. Правда, Артему не раз приходило в голову: а почему бы не превратить будущее соединение в рейдовое, которое постоянно держало бы в своих руках инициативу? Ведь рейдирование — это не бездумное метание по вражеским тылам. Направление и темп рейда должны диктоваться четко определенной стратегической целью. Иными словами, чем дольше он размышлял над этой проблемой, тем яснее осознавал: собственными силами, без помощи Центрального штаба партизанского движения, им вряд ли удастся успешно ее решить.