Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации

«И вам нужно было принимать его каждый день?»

«Да. Все четыре последних года. Одним из побочных эффектов оказалось то, что мне стало не по силам сбрасывать лишний вес. Мой обмен веществ всегда был прямо как у колибри. Я мог есть почти все, что угодно, и не выходил за рамки привычного веса. Теперь все стало по-другому. Лекарство замедлило обмен. Правда, оно помогло мне в писательском деле. Теперь мне стало легче сосредоточиваться на одной теме, а то ведь раньше мысль у меня скакала в трех направлениях сразу (от этой дурной привычки я полностью избавился всего полгода назад). Так вот… вчера, когда вы говорили о вашем нетерпимом отношении к незаконным наркотикам и к наркотрафику, я подумал, что в Америке у нас те же проблемы, но есть и еще одна – это законные наркотики. Вы знаете, мы становимся обществом, буквально перекормленным лекарствами. В Сингапуре у вас такого нет?»

Сейчас он говорит, едва вставляя слова между приступами почти непрекращающегося кашля. Кажется, этот кашель уже не остановить: «Да, появляется и такое. Все мы из-за Интернета стали такими всезнайками. Им кажется, что, если у них достаточно денег, они купят лекарство от любой болезни. Вот они и идут к своему доктору и спрашивают, не пропишете ли мне вот эту таблетку. Иногда, если в этом нет необходимости, доктор пытается их разубедить. Но в основном, как мне кажется, врач не против, если его пациент будет испытывать на себе все, что ему вздумается».

«Нет, сейчас я имею в виду то, что как-то сказал мне другой доктор. Он объяснил, что депрессия – тоже часть моей жизни. То есть временами впадать в депрессию – это вполне нормально. Ведь бывает же, что вы встаете утром, чувствуя себя отнюдь не на все сто процентов? Ведь бывают же и у вас состояния упадка?»

«Конечно».

«А что вы делаете, когда давит депрессия? Принимаете лекарства? Вы когда-нибудь принимали такие лекарства?» Я читал у некоторых авторов сообщения, что Ли где-то в середине 60-х по предписанию врачей принимал много психотропных средств – и седативных, и стимуляторов. Это было в ту эпоху, когда начал рассыпаться неудачный эксперимент с Малайзией. Пожалуй, самыми напряженными в жизни ЛКЮ были именно те два года – между 1963-м, когда Сингапур влился в Малайзию, и 1965-м, когда его, по сути дела, оттуда изгнали. Это были почти непрекращающиеся трения между Сингапуром и Куала-Лумпуром (столицей Малайзии), полномасштабный мятеж на расовой почве 1964 года и, наконец, развод под давлением обстоятельств год спустя.

В этой истории один пункт был абсолютно ясен, а второй – наоборот. Все понимали, что малайзийские лидеры испытывали к ЛКЮ глубокое недоверие. Причиной были его далеко идущие претензии, как явные, так и скрытые. А вот неясным оставалось, сможет ли этот крошечный Сингапур выжить в статусе отдельного независимого государства, наберется ли у него для этого достаточная критическая масса. Представив себя на месте Ли сразу после 9 августа 1965 года (это дата получения Сингапуром независимости, вслед за которой мгновенно последовала изоляция), я понимаю, что уж мне наверняка потребовалась бы помощь в виде медикаментов, успокаивающих нервы.

Правда, в последовавшие за этим десятилетия не было уже никаких свидетельств ни за, ни против той давней сплетни, и все мои намеки в общении с персоналом Истаны не дали никаких результатов. Было ясно, что эта тема здесь никого не интересует.

«Нет, я предпочитал медитацию. Я начал этим заниматься в 1992 году, когда мой близкий друг, бывший спикер парламента, вышел в отставку и лежал в постели, умирая от рака легких. Он не понимал, откуда на него свалилась эта напасть, это его жутко злило, поскольку он не курил никогда в жизни. Другой его друг, врач и буддист, навещал его, помогая успокоиться, достичь умиротворения. Он учил его, как для этого использовать процесс медитации. Не уверен, достиг ли он успеха, поскольку пациент так и оставался в состоянии возбуждения.

В те же дни мой сын (нынешний премьер-министр) страдал от лимфомы. Ему прописали химиотерапию. И тут я подумал: может, этому врачу стоит обучить и моего сына секретам медитации? Сказано – сделано, а потом я спросил, не возьмется ли он поработать и со мной. Он приехал ко мне и посвятил некоторое время занятиям. Я пытался сидеть в позе лотоса, но, знаете ли, в моем возрасте… В 1992 году мне было почти 70, и левое бедро не выдержало. Но он сказал, что не надо себя насиловать. Это можно делать, сидя в любой позе. Стоит только закрыть глаза…»

«И сосредоточиться на дыхании?»

«Да, и сосредоточиться на своем дыхании».

«Да, это хорошее дело. Мне тоже иногда помогает».

«И так было раз пять-шесть, когда он сидел напротив меня. Я знал, что он здесь, и слышал его слова: дыши медленно, вдох-выдох, вдох-выдох. Если нравится, можно твердить какую-нибудь мантру, а можно обойтись и без этого. Я чувствую, как замедляется дыхание, как замедляется пульс, как падает кровяное давление. В общем, я использую этот прием, чтобы бороться со стрессом».