Битва за Рим

– Я повинен в том же преступлении, что и остальные, отцы-законодатели. После гибели Марка Ливия Друза некому было предупредить меня о надвигающейся войне. Я уже был склонен приписать ему ошибку. Когда поход марса Силона на Рим кончился ничем, я тоже был готов счесть это уловкой ради получения гражданства. Когда делегат от марсов вручил нашему принцепсу сената письмо с объявлением войны, я отмахнулся, ибо оно исходило от одного-единственного италийского племени, хотя в делегации их было представлено целых восемь. И – не стесняюсь сознаться в этом – я никак не мог поверить в то, что в наше время какой-либо италийский народ действительно пойдет на нас войной.

Он дошел до закрытых дверей, от которых был виден весь сенат.

– То, что рассказал нам нынче Сервий Сульпиций, все меняет, проливая новый свет и на события в Аскуле. Аскул – город в Пицене. Нола – город самнитов Кампании. Оба не римские и не латинские колонии. Полагаю, из этого мы должны заключить, что марсы, пицены и самниты объединились против Рима. Возможно, в этом союзе состоят все восемь народов, направившие некоторое время назад к нам свою депутацию. Нетрудно предположить, что, вручая главе сената документ о формальном объявлении войны, марсы предостерегали нас. Остальные семь народов не снизошли до подобной формальности. Марк Ливий Друз не уставал твердить, что италийские союзники вот-вот объявят нам войну. Теперь я ему верю, надо только уточнить, что италийские союзники уже переступили черту. Война объявлена.

– Ты действительно считаешь, что это война? – спросил великий понтифик Агенобарб.

– Да, Гней Домиций.

– Продолжай, Гай Марий, – попросил Скавр. – Хочу послушать тебя, прежде чем выступить самому.

– Я почти закончил, Марк Эмилий. Добавлю только, что нужно провести мобилизацию, причем незамедлительно. Что мы должны выяснить, так это размер противостоящих нам сил. Все имеющиеся у нас в наличии войска следует направить на охрану наших дорог и доступа в Кампанию. Необходимо понять, как к нам относятся латиняне и что будет с нашими колониями во враждебных областях, когда грянет война. Как вам известно, у меня обширные владения в Этрурии, так же как у Квинта Цецилия Метелла Пия и у некоторых других Цецилиев. У Квинта Сервилия Цепиона не меньше земель в Умбрии. Гней Помпей Страбон и Квинт Помпей Руф – крупнейшие землевладельцы севера Пицена. Поэтому я думаю, что мы можем рассчитывать на союз с Этрурией, Умбрией и Северным Пиценом – если

немедленно начнем переговоры с их вождями. Впрочем, вожди Северного Пицена сидят сейчас здесь, в сенате.

Марий кивнул принцепсу сената Скавру:

– Само собой, Рим может быть уверен, что я готов встать во главе его войск.

Скавр поднялся:

– Я полностью согласен со всем сказанным Гаем Марием, отцы, внесенные в списки. Терять время недопустимо. Знаю, сейчас февраль, тем не менее предлагаю забрать фасции у младшего консула и передать их старшему. В таких серьезных делах главенство должно принадлежать старшему консулу.

Рутилий Луп гневно вскочил, но его популярность среди сенаторов была слишком мала; он настоял на том, чтобы вопрос решился большинством, но подавляющее большинство выступило против него. Пришлось ему, негодуя, уступить первенство Луцию Юлию Цезарю, старшему консулу. В сенате находился друг Лупа, Цепион, но двое других его друзей, Филипп и Квинт Варий, отсутствовали.

Торжествующий Луций Юлий Цезарь быстро доказал, что глава сената не ошибся, оказав ему доверие. Главные решения были приняты в тот же день. Обоим консулам предстояло возглавить армию, доверив управление Римом городскому претору Луцию Корнелию Цинне. С провинциями разобрались быстро, так как оставались в силе прежние решения. Как и предполагалось, Сентий остался в Македонии, наместники в Испании тоже сохранили свои места. Луций Луцилий отправлялся наместником в провинцию Азия. Чтобы не дать царю Митридату шанс, пока Рим будет разбираться с внутренней смутой, в Киликию отряжался Публий Сервилий Ватия, ответственный за порядок в Анатолии. Самым важным решением было предоставление полномочий наместника в Заальпийской и Италийской Галлии Гаю Целию Кальду.

– Ясно, – заявил Луций Юлий Цезарь, – что если Италия взбунтуется, то на полуострове не наберется достаточно верных нам боеготовых войск. В Италийской Галлии много латинских колоний, есть и римские. Гай Целий, находясь в Италийской Галлии, станет набирать и обучать для нас солдат.

– Если мне позволят предложить, – загрохотал Гай Марий, – то я стою за отправку вместе с Гаем Целием квестора Квинта Сертория. В этом году на него возложены фискальные обязанности, и он еще не член сената. Но, как все здесь наверняка знают, Квинт Серторий – истинный воин. Пусть приобретает казначейский опыт в военных условиях.

– Принято, – тут же произнес Луций Цезарь.

Возникали, конечно, колоссальные финансовые проблемы. Казна была полна и вполне отвечала обычным запросам, но…