Битва за Рим

Тит Помпоний проигнорировал молодого человека, сосредоточив внимание на его отце и других присутствующих сенаторах.

– Сульпиций даже отдаленно не похож на Сатурнина, – настойчиво повторил он. – Времена не те, и Сульпицием двигают другие мотивы. Тогда нечего было есть. Теперь главная беда – долги. Но Сульпиций не стремится быть царем Рима. Он хочет, чтобы они управляли Римом. – Он указал рукой на представителей второго и третьего классов, запрудивших комиций. – И это совершенно другая история.

– Я послал за Луцием Корнелием, – сказал Титу Помпонию, Антонию Оратору и Катулу Цезарю, подойдя ближе к ним, младший консул, который слышал речь Помпония.

– Думаешь, ты сумеешь справиться с ситуацией, Квинт Помпей? – спросил Помпоний, верный своей манере задавать неприятные вопросы.

– Нет, не думаю, – честно признался Помпей Руф.

– А как насчет Гая Мария? – спросил Антоний Оратор. – Он может справиться с любой толпой в городе.

– Не теперь, – презрительно ответил Катул Цезарь. – В этот раз он поддерживает восставшего народного трибуна. Да, Марк Антоний, это Гай Марий вознес Сульпиция!

– О нет, не могу поверить, – произнес Антоний Оратор.

– Говорю тебе, Гай Марий поддерживает его!

– Если это действительно так, – сказал Тит Помпоний, – тогда я предположу, что Сульпиций вынесет на повестку дня четвертый закон.

– Четвертый? – хмуро переспросил Катул Цезарь.

– Он заберет у Луция Суллы командование в войне с Митридатом и передаст Гаю Марию.

– Он не посмеет! – закричал Помпей Руф.

– Посмеет. – Тит Помпоний пристально посмотрел на младшего консула. – Я рад, что ты послал за старшим консулом. Когда он будет здесь?

– Завтра или послезавтра.

Сулла прибыл следующим утром, еще до рассвета, помчавшись в Рим, как только прочел письмо Помпея Руфа.

«Выпадало ли на долю еще какого-нибудь консула столько плохих вестей? – спрашивал себя Сулла. – Сначала резня в провинции Азия. Теперь очередной Сатурнин. Моя страна банкрот. Я только что подавил восстание, но моему имени в анналах уже уготован позор за то, что я распродавал государственную собственность. И никто не оценит моих усилий и того, что я справился со всеми бедами. А ведь я справлюсь».

– Будет сегодня contio? – спросил он Помпея Руфа, в дом которого первым делом направился.

– Да. Тит Помпоний говорит, что Сульпиций собирается отобрать у тебя командование и передать его Гаю Марию.

Сулла застыл, даже его глаза, казалось, остекленели.

– Я консул, и ведение войны было поручено мне законно, – сказал он. – Был бы Гай Марий здоров, тогда другое дело. Но его здоровье подорвано. И лучше уже не станет. – Сулла раздул ноздри и продолжил: – Я полагаю, это значит, что Гай Марий решил поддержать Сульпиция.

– Так все думают. Марий пока не появлялся ни на одном из собраний, но я видел его приспешников за работой. В толпе, среди низших классов. Того безобразного мужлана, который руководит субурскими шайками, – сказал Помпей Руф.

– Луция Декумия?

– Да, его.

– Так-так-так! – Сулла оживился. – Это, Квинт Помпей, новая, доселе нам неизвестная сторона Гая Мария. Я не думал, что он опустится до того, что станет пользоваться услугами Луция Декумия. Боюсь, обсуждение в сенате его возраста и недугов заставило Гая Мария понять, что ему пришел конец. А он не хочет с этим мириться. Он хочет воевать с Митридатом. И ради этого готов на все, даже превратиться во второго Сатурнина.

– Быть беде, Луций Корнелий.

– Знаю!

– Нет, я имею в виду, что мой сын и сыновья других сенаторов и всадников собирают силы, чтобы изгнать Сульпиция с Форума, – пояснил Помпей Руф.

– Тогда нам с тобой лучше быть на Форуме, когда Сульпиций созовет народное собрание.

– С оружием?

– Ни в коем случае. Мы должны попытаться обуздать их законным путем.

Когда вскоре после наступления рассвета Сульпиций прибыл на Форум, стало очевидно, что до него уже дошли слухи о команде под предводительством сына младшего консула, так как он появился в окружении грандиозного эскорта, состоящего из молодых людей второго и третьего классов, вооруженных булавами и небольшими деревянными щитами. А чтобы защитить этот конвой, он окружил их полчищем, состоящим, похоже, из представителей пятого класса, бывших гладиаторов и членов братства перекрестков. На фоне этой толпы «телохранителей» маленькая армия Квинта Помпея Руфа выглядела беспомощной.