Битва за Рим

– Здесь только четыре легиона – мои воины, – пояснил Помпей Страбон, шагая вдоль строя в сопровождении Помпея Руфа. – Остальные шесть раскиданы по всей округе, в основном занимаются ничегонеделанием. Один легион в Камерине, один – в Фан-Фортуне, один – в Анконе, один – в Игувии, один – в Арреции и один – в Цингуле. Тебе придется много поездить, чтобы распустить их. Нет, похоже, особого смысла приводить их всех сюда только для того, чтобы выдать им их бумаги.

– Я не возражаю против поездок, – сказал Помпей Руф, который почувствовал себя несколько лучше. Возможно, раб все-таки был прав. Возможно, примета не означала скорую смерть.

В ту ночь Помпей Страбон устроил пир в своем теплом удобном сельском доме. На пиру присутствовал его сын, весьма привлекательный молодой человек, также и другие юноши, легаты Луций Юний Брут Дамасипп и Луций Геллий Попликола и четверо военных трибунов.

– Рад, что я больше не консул и не должен считаться с теми парнями, – сказал Помпей Страбон, подразумевая выборных военных трибунов. – Я слышал, что они отказались идти в Рим с Луцием Корнелием. Конечно. Чего удивляться. Тупые болваны! У всех дутое мнение о себе.

– Ты в самом деле одобряешь поход на Рим? – скептическим тоном спросил Помпей Руф.

– Безусловно. А что еще оставалось Луцию Корнелию?

– Принять решение народа.

– Лишавшее его консульского империя? О, ты ли это говоришь, Квинт Помпей? Это не Луций Корнелий действовал незаконно, а народное собрание и этот cunnus Сульпиций. И Гай Марий. Старый жадный брюзга. Его время прошло, но ему даже не хватает ума понять это. Ему почему-то позволили действовать незаконно, и никто не мог даже слова сказать против. Только Луций Корнелий, один, встал на защиту законности, и за это на него со всех сторон посыпалось дерьмо!

– Народ никогда не любил Луция Корнелия. Совершенно ясно, они не любят его сейчас.

– А разве это его заботит?

– Полагаю, нет. Но думаю, ему следовало бы этим озаботиться.

– Чушь! Не падай духом, братец! Ты выбрался из этого. Когда они найдут Мария, и Сульпиция, и всех остальных, ты будешь неповинен в их гибели, – утешил его Помпей Страбон. – Выпей еще вина.

Следующим утром младший консул решил пройтись по лагерю, ознакомиться с условиями дислокации. Помпей Страбон сам посоветовал ему это, но отклонил предложение составить ему компанию.

– Лучше будет, если они увидят, что ты действуешь самостоятельно, – объяснил он свой отказ.

Все еще потрясенный оказанным ему теплым приемом, Помпей Руф расхаживал по лагерю. Все, от центурионов до рядовых, дружески приветствовали его. Они спрашивали его мнения по тому или иному поводу. Его здесь приняли, с ним считались. Ему это льстило. Однако он был достаточно умен, чтобы держать некоторые соображения при себе и не высказывать критических суждений, пока не уедет Помпей Страбон и в лагере не установятся новые порядки. В частности, он был в шоке от грязи. Гигиена в лагере не соблюдалась. Выгребные ямы и отхожие места были запущенны, к тому же находились слишком близко к колодцам, откуда солдаты таскали воду.

«Типично для тех, кто живет в походных условиях, – подумал Помпей Руф. – Стоит им счесть, что место слишком загажено, они встают и перебираются на другое».

Когда младший консул увидел большую группу солдат, идущих в его сторону, он не почувствовал ни страха, ни настороженности. Они все улыбались и, казалось, просто хотят с ним поговорить. Настроение у него поднялось. Может, стоит все-таки сказать им, что он думает о гигиене в лагере. Так что, когда они обступили его плотной толпой, он дружески улыбнулся им и едва почувствовал первый удар, когда меч рассек его кожаную поддевку, прошел между ребрами и проник глубоко в тело. За ним последовали другие удары – быстрые, они сыпались один за другим. Он не успел даже вскрикнуть, не успел подумать о мышах и изъеденных носках. Он был мертв раньше, чем упал на землю. Вооруженные люди мгновенно исчезли.

– Какое несчастье

! – сказал Помпей Страбон сыну, поднимаясь с колен. – Он мертв. Бедняга! Не меньше тридцати ран. И все смертельные. Точная работа – должно быть, умелые парни.

– Но кто? – спросил другой юноша, поскольку Помпей-младший молчал.

– Очевидно, солдаты, – ответил Помпей Страбон. – Подозреваю, люди не хотели смены командования. Дамасипп что-то говорил мне, но я не воспринял его всерьез.

– Что ты будешь делать, отец? – подал голос юный Помпей.

– Отправлю его назад в Рим.

– Разве это законно? Погибшие на войне должны быть похоронены тут же, на месте.

– Война закончилась, и погиб консул, – ответил Помпей Страбон. – Я думаю, сенат должен увидеть его тело. Гней-младший, сын мой, сделай все необходимые распоряжения. Сопровождать тело может Дамасипп.