Блад: глубина неба

Обвенчаться они договорились через пять месяцев, в следующее увольнение Винтерсблада. Он порывался выпросить у Тен пару выходных дней на свадьбу уже в следующем месяце, но Анна сказала, что хочет провести со своим законным супругом хотя бы несколько суток, а не остаться в одиночестве сразу после венчания, поэтому решено было повременить до отпуска. На следующий день офицер уехал, оставив стареющего Кукуцаполя на приспособленной специально для него подушечке с золотыми кисточками у камина в большом доме Анны. Кот не возражал. Блад вернулся на «Заклинателя воронья» окрылённым, и Юна подшучивала, что ещё чуть-чуть, и майору для полёта цеппелин уже не понадобится.

Январь пролетел быстро, а в феврале бои поутихли, и «Заклинатель» был отправлен в недельный патруль. Наступило самое скучное и тягомотное время: и на землю не сойдёшь, и на борту заняться особо нечем. Во всяком случае — воздушной пехоте.

Экипаж цеппелина работал в обычном режиме; канониры несли вахту согласно расписанию, а пехотинцы, обязанные присутствовать на дредноуте во время патрулирования лишь для непредвиденного боя, — отсыпались, резались в карты и рассказывали друг другу всевозможные байки. Все были в принципе довольны. Не так, как если бы их отпустили в увольнение, но всё-таки в карты играть — не в бой идти!

Тяготились патрулём только Тен и Винтерсблад, которым пришлось засесть за ненавистную бумажную работу, накопившуюся за месяц.

— В двух экземплярах, — не отрываясь от своей бумаги, буркнула Тен, когда Блад, сидевший напротив неё за письменным столом, с лицом довольным и просветлевшим отложил последний дописанный документ в стопку готовых.

— Чёрт! — скривился он, забирая листок обратно. — Терпеть не могу эти бумажки!

— Значит, будешь из тех сумасшедших полковников, которые первыми лезут в пекло, а не сидят в кабинете, с личным адъютантом при дверях, — усмехнулась Тен. — Оставь, завтра доделаешь, ночь уже. Иди спать.

— А я стану полковником? — оживился Блад.

— А ты сомневаешься? — хмыкнула Юна.

И тут ночную тишину, нарушаемую лишь тихим гудением моторов цеппелина, разорвала сирена боевой готовности. Винтерсблад взвился на ноги, на пол полетели исписанные листы бумаги, Тень неуловимым глазу движением оказалась в центре кабинета рядом с майором. В чернильном кусочке ночного неба, видимом в иллюминатор над рабочим местом Юны, что-то взорвалось оранжевой вспышкой.

Тело Винтерсблада среагировало раньше, чем он успел осознать, что притаившийся в темноте на их территории враг, о котором предупреждал капитан «Заклинателя» сиреной, открыл по ним огонь. Майор сгрёб Юну в охапку, разворачиваясь спиной к иллюминатору, чтобы закрыть подполковника собой.

За спиной оглушительно грохнуло; дредноут, закладывавший резкий крюк в попытке уйти от снарядов, взбрыкнул.

От взрыва и сильного толчка оторвался прикрученный к половицам тяжёлый письменный стол. Он с разгона врезался в Винтерсблада, опрокинул их с Юной на пол и, проехав над ними, треснулся в стену, оставив глубокие щербины на обшивке. Дредноут качнуло в другую сторону, словно маятник. Стол, чуть помедлив, поехал обратно, но уже углом вперёд, нацелившись на поднимающихся на ноги людей. Блад успел оттолкнуть Юну, но не успел откатиться сам: его снесло тяжёлой тумбой письменного стола, протащило до противоположной, искорёженной взрывом стены и впечатало в обломки обшивки. Винтерсблад крикнул от резкой боли, прострелившей его спину, и эхом ему ответила Тень. Сверху вывалился выдвижной ящик, треснув майора по лбу и осыпав бумагами.

«Заклинатель воронья» продолжал маневрировать, отстреливаясь от противника. Стоило отдать должное новому капитану: в них больше ни разу не попали. Судя по отблескам пламени, плясавшим на стене напротив разбитого иллюминатора, напавший цеппелин горел, но всё равно продолжал стрелять по распадскому дредноуту.

— Что с твоей спиной, чёрт возьми? — сдавленно простонала Юна, поднимаясь на ноги. — Я тоже чувствую. Твою боль, — она доковыляла до придавленного к раскуроченной стене майора, попыталась сдвинуть тяжёлый письменный стол.

Не вышло.

— Погоди! — Тень выглянула в коридор и позвала первого попавшегося солдата.

Им оказался Вальдес.

— Помоги отодвинуть стол, только осторожно! — приказала она. — Берись за тот край! Раз-два! — вдвоём они отволокли стол, освободив Винтерсблада.

Тот, бледный, как сметана, растянулся на полу, перевернувшись на спину. Было заметно, что движение причинило ему сильную боль.

— Что, майор? — требовательным, раскалённым от беспокойства тоном спросила Юна. — Что?! Не молчи!

Блад лежал, закрыв глаза, и то ли напряжённо прислушивался к своему телу, то ли пережидал приступ боли. Возможно, и то и другое сразу.

— Винтерсблад! — гаркнула потерявшая терпение Тен.

Вальдес вытаращил на неё глаза, оторвавшись от распростёртого на полу ротного: такой нервной он её ещё не видел.

— Сломан позвоночник, — подытожил свои молчаливые наблюдения Блад, — но ноги я чувствую, значит, нервы должны быть более-менее целы…

— Чёрт тебя дери, майор! Говори, что нужно делать!