Блондинка

Новая квартира Нормы Джин находилась на самом верхнем, восьмом этаже здания. Здесь вряд ли кто-то мог за ними подглядывать. Но когда Норма Джин проводила ночь с Кассом и Эдди Джи где-нибудь в другом месте, в одном из домов, где они жили, такой уверенности у нее не было. Лишь в том случае, если дом окружала густая растительность или высокая изгородь, Норма Джин чувствовала себя в полной безопасности. Любовники поддразнивали ее, называли ее ханжой.

– Надо же, и это «Мисс Золотые Мечты»!

Норма Джин возражала:

– Просто боюсь, вдруг меня кто-то сфотографирует. А так пусть себе смотрят, мне не жалко.

Глаза и уши мира. Придет день – и они станут единственным твоим убежищем и утешением. Но этот день еще не настал.

4

Примерно в это же время Норма Джин приобрела новую машину – лаймово-зеленый «кадиллак»-кабриолет с широкой, словно скалящей зубы в улыбке, хромированной решеткой радиатора и «крылатым» багажником. Резина фирмы «Уайтволл», радиоантенна длиной в шесть футов, сиденья и салон, обтянутые натуральной светло-коричневой кожей. Купила она машину через знакомого какого-то знакомого Эдди Джи, за семьсот долларов, считай что даром. Норма Джин, однако, смотрела на автомобиль (тот стоял у тротуара, словно кошмарный тропический коктейль, воплощенный в стекле и металле) холодным оценивающим взглядом Уоррена Пирига:

– Почему так дешево?

– Почему? – ответил Эдди Джи. – Да потому, что мой друг Бью – давний поклонник «Мэрилин Монро». Говорит, что «запал» на нее в «Асфальтовых джунглях». Но глаз положил еще раньше, когда она была «Мисс Изделия из Бумаги», что-то в этом роде. По его словам, это ты была той ослепительной блондинкой в бумажном купальнике и туфлях на высоченных каблуках. И купальник тогда загорелся. Помнишь такое?

Норма Джин рассмеялась, но продолжала задавать вопросы. (Иногда Норма бывала настырной и цепкой, как бульдог. Ни дать ни взять какой-нибудь пролетарий из «Гроздьев гнева».)

– Где этот твой дружок Бью, вот прямо сейчас? Почему мне нельзя с ним познакомиться?

Эдди Джи лишь пожал плечами и ответил с подкупающей уклончивостью:

– Где Бью? Прямо сейчас? Бью там, где не чувствует себя отбросом общества из-за отсутствия собственной тачки. Бью там, где ему хорошо и уютно.

У Нормы Джин были еще вопросы, но Эдди Джи закрыл ей рот крепким поцелуем. Они были вдвоем в новой, еще не до конца обставленной квартире Нормы Джин. Редко доводилось Норме Джин остаться наедине с одним из любовников! Редко глядела она на Эдди в отсутствие Касса или, напротив, – на Касса в отсутствие Эдди. В такие моменты отсутствие второго было ощутимее любого присутствия, ведь она постоянно ждала, когда второй любовник войдет в комнату. Ей казалось, что она слышит шаги на лестнице, но никто не доходил до верхней площадки. Ей казалось, что она слышит слабое «дзынь», иной раз предшествующее телефонному звонку. Но звонка не было. Эдди Джи грубо сгреб Норму Джин в объятия, больно сдавил ребра, она едва дышала. Змеиный язык Эдди Джи оказался у нее во рту, а потому Норма Джин не могла протестовать.

Это было нехорошо, заниматься любовью без Касса! Да как они только осмелились прикоснуться друг к другу без Касса?

Похоже, Эдди Джи не на шутку разозлился. В гневе он был страшен. Эдди Джи, погубивший свою карьеру тем, что нарочно кривлялся на прослушиваниях, приезжал на репетиции с опозданием или вдребезги пьяным, а на площадку – и пьяным, и с опозданием. Сейчас Эдди Джи нависал над Нормой Джин, словно ангел мести. Горящие карие глаза, взъерошенные темные волосы и бледное его лицо казались ей прекрасными. Эдди Джи сноровисто повалил Норму Джин прямо на пол, не обращая внимания, что на досках ничего нет. Им владело животное желание спариться, и спариться немедленно. Он грубо раздвинул руками ее колени и бедра, вошел в нее. Норму Джин пронзило чувство стыда, обиды, сожаления. Ведь она любила Касса Чаплина, хотела выйти за него замуж, он должен был стать отцом ее ребенка. Да, все так, но она любила и Эдди Джи тоже.