Видел я, наконец, что поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями; одеяние на Нем было бело, как снег, и волосы главы Его – как чистая во́лна; престол Его – как пламя огня, колеса Его – пылающий огонь.
Огненная река выходила и проходила пред Ним; тысячи тысяч служили Ему, и тьмы тем предстояли пред Ним; судьи сели, и раскрылись книги.
Тот же старец с белыми, как снег, волосами, снова появляется в Откровении Иоанна Богослова, глава 1, стихи 12–15:
Я обратился, чтобы увидеть, чей голос, говоривший со мною; и, обратившись, увидел семь золотых светильников и, посреди семи светильников, подобного Сыну Человеческому, облеченного в подир и по персям опоясанного золотым поясом: глава Его и волосы белы, как белая во́лна, как снег; и очи Его, как пламень огненный; и ноги Его подобны халколивану, как раскаленные в печи, и голос Его, как шум вод многих.
И далее, глава 1, стихи 17, 18, 19:
И когда я увидел Его, то пал к ногам Его, как мертвый. И Он положил на меня десницу Свою и сказал мне: не бойся; Я есмь Первый и Последний, и живой; и был мертв, и се, жив во веки веков, аминь; и имею ключи ада и смерти. Итак, напиши, что ты видел, и что есть, и что будет после сего.
И как и Иоанн с острова Патмос, я записал все, что видел, и поместил это в роман – хоть в то время и не знал, кто скрывается под этим описанием:
Древнее, мраморное лицо, невероятно старый человек с окладистой белой бородой. Какой у него сильный нос, какие благородные черты. Он такой уставший, такой серьезный, такой непохожий на обычных, маленьких людей. Наверняка это король.
Верно, это царь. Это Сам Христос, вернувшийся, чтобы свершить суд. Это он и делает в моем романе: вершит суд над человеком, запертым во тьме. Кто этот, запертый во тьме? Должно быть, Князь Тьмы, Сила Зла. Назовите его как хотите – но пришло его время. Он осужден, приговор вынесен. Феликс Бакмэн может плакать о нем, но знает, что оспорить приговор нельзя. И едет вперед, не останавливаясь, не оглядываясь, слыша за спиной страшный крик ужаса и отчаяния – крик побежденного зла.
Как видите, в моем романе содержался материал не только из Книги Деяний, но и из других частей Библии. Если его расшифровать, он рассказывает совсем другую историю, чем сюжет на поверхности (которого нам нет нужды здесь касаться). Истинный его сюжет прост: возвращение Христа, теперь – царя, а не страдающего раба. Судии, а не жертвы неправедного суда. Все переворачивается. Истинным значением моего романа, которого не понимал я сам, было предостережение власть имущим: близится ваш суд и приговор! К кому конкретно это относилось? Знаете, даже не могу сказать; точнее, предпочту не говорить. Точного знания у меня нет, только интуиция. А на интуиции далеко не уедешь, так что лучше придержу свои мысли при себе. Но вы можете сами себя спросить, какие политические события произошли в нашей стране между февралем и августом 1974 года? Спросите себя, кто был осужден и приговорен, кто упал с неба, словно денница, сын зари, потерпев позорное поражение? Самый могущественный человек на свете. И знаете, сейчас мне жаль его – так же, как тогда, во сне. «Бедный, бедный человек! – однажды сказал я со слезами на глазах своей жене. – Запертый во тьме, он ночью играет сам себе на фортепиано, один, в страхе, зная, что ждет впереди». Ради бога, давайте наконец его простим! С ним и с его людьми – со «всей президентской ратью», так сказать, – сделали то, что следовало сделать. Но теперь все кончено – так пусть он снова увидит солнечный свет; ни один человек, ни одно живое существо не должно быть заперто во тьме и в страхе вечно!