Читаем Бог. Религия. Священники. Верующие и атеисты полностью

Со II столетия до н. э. среди еврейского народа появляются пророчества сплошь состоящие из видений. Авторы этих видений осуждали вымышленных и действительных врагов иудейского народа, призывали евреев к покаянию и обещали скорое пришествие Мессии, обещанного Богом Мошиаха, который установит для своих единоверцев царство божее на земле. В это время евреи, особенно из числа культурной элиты, общались между собой не на библейском языке гибрим, а на греческом, точнее — на эллинском, который вошёл в историю как греческий диалект койне. Свои пророческие видения их авторы уже называли по-гречески Апокалипсисами, что дословно означает "Откровение". Таких Апокалипсисов среди еврейского народа были десятки. Ни один из них не вошёл в канон иудейского Танаха, но часть из них дошла до наших дней. Это — Книга Эноха, Книга тайн Эноха, Вознесение Моисея, 4-ая книга Ездры. Апокалипсис Баруха, Апокалипсис Авраама и другие.

Не только по языку, но и по своему содержанию Апокалипсисы выходили за рамки библейского видения мира, из-за чего их не включили в состав священного писания иудаизма. Но эти Апокалипсисы послужили переходным мосточком от иудаизма к христианству. Содержание иудейских апокалипсисов в определенной мере воспринято первоначальным христианством. Так, в послании апостола Иуды (стих 9) цитируется книга Вознесение Моисея. Органически примыкает к иудейским апокалипсисам и Апокалипсис Иоанна Богослова, который в настоящее время включен в текст всех христианских библий. По единодушному заключению учёных и значительной части добросовестных богословов, находящийся в составе канона книг Нового Завета Апокалипсис Иоанна Богослова исторически предшествовал написанию всех новозаветный книг и положил идеологическое начало происхождению христианства. Причём, кроме Апокалипсиса Иоанна Богослова в христианской церкви на протяжении І-IV столетий циркулировало много других, созданных уже на почве христианства, апокалипсисов. Наиболее известные и влиятельные в истории первоначального христианства были такие: Апокалипсис Нового Завета, Апокалипсис Господа нашего Иисуса Христа, Апокалипсис Марии, Апокалипсис Петра, Апокалипсис Павла, Апокалипсис Варфоломея.

В виду своей метафоричности, Апокалипсисы и среди иудейского народа и в рамках христианства всегда удобно поддаются истолкованию в духе современности, приложению апокалипсических видений к множеству важных событий сегодняшнего дня и вероятностному предсказанию исхода любой современной социально-исторической драмы. Это в наибольшей мере касается новозаветного Апокалипсиса Иоанна Богослова. Мы не имеем сейчас возможности касаться всего содержания этой замечательной книги. Остановимся только на числе шестьсот шестьдесят шесть, числе, которое не имеет никакого отношения к явлениям или событиям нашего дня.

15.3. Апокалипсический зверь и Антихристы

В Апокалипсисе Иоанна Богослова число зверя — это число человека и ни в коем случае не число какого-то элемента общественной жизни или, к примеру, идентификационного номера. По единогласному пониманию всех христианских церквей и сект, апокалипсический зверь — это Антихрист, а число этого зверя — это сумма чисел букв написанного человеческого имени этого Антихриста. Христианские богословы единогласно утверждают, что появление Антихриста будет знаменовать собой немедленное Второе пришествие Иисуса Христа, Страшный суд и Конец мира.

Но такие утверждения являются искажением содержания Священного Писания. Библия вообще не усматривает ничего общего между апокалипсическим зверем, число которого 666, и Антихристом. В книге "Апокалипсис" вообще нет слова "Антихрист". "Антихрист" дословно означает "Противник Христа". А Зверь-666 выступает врагом не Христа, а врагом евреев (богоизбранного народа, святых) и самого Бога. Слово "Антихрист" трижды упоминается в Библии, и только — в посланиях апостола Иоанна (1 Иоанна 2:18,22; 2 Иоанна 1:7).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хор из одного человека. К 100-летию Энтони Бёрджесса
Хор из одного человека. К 100-летию Энтони Бёрджесса

Во вступительной заметке «В тени "Заводного апельсина"» составитель специального номера, критик и филолог Николай Мельников пишет, среди прочего, что предлагаемые вниманию читателя роман «Право на ответ» и рассказ «Встреча в Вальядолиде» по своим художественным достоинствам не уступают знаменитому «Заводному апельсину», снискавшему автору мировую известность благодаря экранизации, и что Энтони Бёрджесс (1917–1993), «из тех писателей, кто проигрывает в "Полном собрании сочинений" и выигрывает в "Избранном"…»,«ИЛ» надеется внести свою скромную лепту в русское избранное выдающегося английского писателя.Итак, роман «Право на ответ» (1960) в переводе Елены Калявиной. Главный герой — повидавший виды средний руки бизнесмен, бывающий на родине, в провинциальном английском городке, лишь от случая к случаю. В очередной такой приезд герой становится свидетелем, а постепенно и участником трагикомических событий, замешанных на игре в адюльтер, в которую поначалу вовлечены две супружеские пары. Роман написан с юмором, самым непринужденным: «За месяц моего отсутствия отец состарился больше, чем на месяц…»В рассказе «Встреча в Вальядолиде» описывается вымышленное знакомство Сервантеса с Шекспиром, оказавшимся в Испании с театральной труппой, чьи гастроли были приурочены к заключению мирного договора между Британией и Испанией. Перевод А. Авербуха. Два гения были современниками, и желание познакомить их, хотя бы и спустя 400 лет вполне понятно. Вот, например, несколько строк из стихотворения В. Набокова «Шекспир»:                                      …Мне охота              воображать, что, может быть, смешной              и ласковый создатель Дон Кихота              беседовал с тобою — невзначай…В рубрике «Документальная проза» — фрагмент автобиографии Энтони Бёрджесса «Твое время прошло» в переводе Валерии Бернацкой. Этой исповеди веришь, не только потому, что автор признается в слабостях, которые принято скрывать, но и потому что на каждой странице воспоминаний — работа, работа, работа, а праздность, кажется, перекочевала на страницы многочисленных сочинений писателя. Впрочем, описана и короткая туристическая поездка с женой в СССР, и впечатления Энтони Бёрджесса от нашего отечества, как говорится, суровы, но справедливы.В рубрике «Статьи, эссе» перед нами Э. Бёрджесс-эссеист. В очерке «Успех» (перевод Виктора Голышева) писатель строго судит успех вообще и собственный в частности: «Успех — это подобие смертного приговора», «… успех вызывает депрессию», «Если что и открыл мне успех — то размеры моей неудачи». Так же любопытны по мысли и языку эссе «Британский характер» (перевод В. Голышева) и приуроченная к круглой дате со дня смерти статьи английского классика статья «Джеймс Джойс: пятьдесят лет спустя» (перевод Анны Курт).Рубрика «Интервью». «Исследуя закоулки сознания» — так называется большое, содержательное и немного сердитое интервью Энтони Бёрджесса Джону Каллинэну в переводе Светланы Силаковой. Вот несколько цитат из него, чтобы дать представление о тональности монолога: «Писал я много, потому что платили мне мало»; «Приемы Джойса невозможно применять, не будучи Джойсом. Техника неотделима от материала»; «Все мои романы… задуманы, можно сказать, как серьезные развлечения…»; «Литература ищет правду, а правда и добродетель — разные вещи»; «Все, что мы можем делать — это беспрерывно досаждать своему правительству… взять недоверчивость за обычай». И, наконец: «…если бы у меня завелось достаточно денег, я на следующий же день бросил бы литературу».В рубрике «Писатель в зеркале критики» — хвалебные и бранные отклики видных английских и американских авторов на сочинения Энтони Бёрджесса.Гренвилл Хикс, Питер Акройд, Мартин Эмис, Пол Теру, Анатоль Бруайар в переводе Николая Мельникова, и Гор Видал в переводе Валерии Бернацкой.А в заключение номера — «Среди книг с Энтони Бёрджессом». Три рецензии: на роман Джона Барта «Козлоюноша», на монографию Эндрю Филда «Набоков: его жизнь в искусстве» и на роман Уильяма Берроуза «Города красной ночи». Перевод Анны Курт.Иностранная литература, 2017 № 02

Николай Георгиевич Мельников , Энтони Берджесс

Критика