«Бой абсолютно неизбежен»: Историко-философские очерки о книге В.И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм»

Второй период работы Ленина над книгой «Материализм и эмпириокритицизм» – двадцатипятидневное пребывание его в Лондоне, с 3 по 28 мая (с 16 мая по 10 июня) 1908 года. В богатейшей библиотеке Британского музея он штудирует специальную философскую литературу, отсутствовавшую в Женеве. «Своей поездкой в Лондон, – писала впоследствии Н.К. Крупская, – Ильич был доволен – удалось собрать нужный материал, его подработать»[184]. В это время окончательно складывается уже не только общая концепция, но и основная логическая структура книги. Свидетельство тому – посланные Лениным из Лондона И.Ф. Дубровинскому «Десять вопросов референту» (написаны ранее 15 (28) мая).

По существу эти «Десять вопросов…» – как бы краткий набросок основных идей и одновременно эскиз архитектоники будущей книги: в тезисах явно прослеживается общая последовательность развертывания аргументации в будущей работе и сжато выражены ее ключевые положения.

Но по своему непосредственному предназначению «Десять вопросов…» – это рабочий план, руководство к действию, наметки для выступления другого товарища, единомышленника.

Вообще говоря, Ленин часто писал тезисы для разного рода выступлений своих товарищей по совместной работе. В лекции «Ленин как редактор» (1931) Луначарский говорил: «Он очень любил, поручая кому-либо выступать… давать тезисы. У меня таких тезисов было очень много…»[185] Сохранились ленинские тезисы («Речь Воинова») для выступления Луначарского в Женеве 26 декабря 1904 года[186]. И вот теперь Ленин пишет тезисы для выступления против ближайшего философского соратника Луначарского – Богданова. Думается, не последнюю роль здесь играло то обстоятельство, что Дубровинский был членом редакции газеты «Пролетарий» и Большевистского центра; наверное, прежде всего поэтому Ленин и обратился к нему с поручением-просьбой выступить на реферате Богданова.

В женевской колонии социал-демократов философские рефераты стали к этому времени чуть ли не обыденным делом. Например, А.М. Деборин рассказывал позже, как он однажды выступил с таким рефератом: «На моем реферате от материалистов выступал Плеханов, а со стороны махистов – Богданов и Луначарский. Ленина в это время в Женеве не было»[187]

. По свидетельству Деборина, именно с этим рефератом связано появление работы Богданова «Приключения одной философской школы», где давалась критика выступлений Плеханова, Аксельрод и Деборина[188].

Готовясь к выступлению, Дубровинский внес в текст тезисов изменения: зачеркнул седьмой вопрос (в ленинском тексте), а второй, третий и десятый перередактировал.

Выступление Дубровинского на реферате Богданова 15 (28) мая знаменовало собой публичное отмежевание Большевистского центра от философии эмпириомонизма.

4. «Поработал я много над махистами…»

Июнь – сентябрь 1908 года – третий период в создании «Материализма и эмпириокритицизма».

Сразу же по возвращении в Женеву Ленин выступает на заседании редакции газеты «Пролетарий», где отклоняет вместе с Дубровинским проект резолюции Богданова, в котором утверждалось, что философия эмпириокритицизма «не противоречит» интересам большевистской фракции, и предлагалось осудить выступление Дубровинского на реферате Богданова (см. 18, 515). Это было окончательным, официальным идейным размежеванием.

В это время Ленина уже начинает волновать проблема издания его будущей философской книги. Основания для волнений имелись. А.И. Ульянова-Елизарова свидетельствовала: «…то было время реакции после первой нашей революции. Из высыпавших, как грибы после дождя, издательств многие были закрыты правительством, с привлечением издателей и авторов к ответственности, другие закрылись сами. При массе возникших тогда литературных дел, с наложением тяжелых взысканий, издатели стали, понятно, чрезвычайно осторожны с приемом новых книг, прежде всего взвешивая, не придется ли отвечать за них. Особенно боязливо относились они к предложениям со стороны писателей, стоявших на крайнем левом крыле, имея все основания опасаться разных полицейских кар даже за легальную как будто бы книгу такого автора. Ильин был тогда широко известен как прямолинейный революционер. Вот почему так мудрено было пристроить его книгу даже на философскую тему»[189].

В письме матери – М.А. Ульяновой от 7 (20) июня 1908 года Ленин высказывает сожаление, что «московский философ-издатель» (речь идет о П.Г. Дауге) отказался издавать его книгу. «Если можно, я бы попросил написать кому-либо из московских знакомых литераторов, не подыщут ли они издателя. Я теперь без связей в этом отношении» (55, 251).

По-видимому, к этому времени у Ленина имелась уже твердая уверенность в скором завершении книги. Косвенным подтверждением этого являются некоторые свидетельства Горина в его письмах к брату.