Бумажный грааль. Все колокола земли

Толпа в основном разошлась. Машин на Харбор-драйв не было, а вокруг руин сгоревшего льдохранилища бродили только местные дети из трейлеров, они швыряли друг в друга камешки и прятались за домами, заборами и деревьями. Двое пожарных сматывали шланги, а еще двое осматривали пепелище вместе с полицейским и каким-то городским чиновником в костюме и высоких резиновых сапогах.

Медленно взбираясь вверх по холму, Говард смотрел на старое хранилище. Сгоревшие здания всегда казались ему одинокими и по-своему пугающими. Мрачные и безжизненные, они наводили мысли об ужасной трагедии, даже если со временем, как и в случае дома с привидениями, их ждал снос. Зато теперь дяде Рою не придется пережить провал очередной его затеи. Впрочем, она могла и сработать… А так он даже не попытался. Возможно, именно поэтому сгоревшее хранилище навевало такую грусть – ведь вместе с ним пропала и мечта дяди Роя, который только мечтами и держался на плаву.

Говард и Сильвия практически дошли до машины, когда возле ресторана вдруг зазвонил телефон-автомат. Они молча развернулись и побежали обратно. Лу Гибб и Беннет вышли на улицу. Гибб снял трубку, Беннет приложил ухо с другой стороны. Когда Говард и Сильвия добрались до ресторана, телефонный разговор уже закончился. Взгляд у Гибба был хмурым и задумчивым. Беннет вновь устало опустился на пластиковый ящик.

– Это все-таки они, – сказал Гибб Сильвии. – Звонили твоей матери. Предлагают вернуть Роя в обмен на рисунок.

– Да нет у нас этого проклятого рисунка! – воскликнул Беннет.

– Есть, – возразил Говард, закрывая глаза. – И они уже в курсе.

Элоиза Лейми ехала на север через Форт-Брэгг по прибрежному шоссе. Она понюхала кончики пальцев: запах лилий так и не отмылся. Остался на них и другой, отличающийся от лилий запах – запах жженой древесины, будто витающий в воздухе дымок от гаснущего костра. Интересно, насколько сильно въелись в ее кожу эти запахи… Элоиза ехала через Клеоне, затем повернула на Уорд-авеню и остановилась на пляже. Оттуда она пошла пешком по старой грунтовой дороге, пробираясь через безлюдные дюны и серый песок.

Запах гнилых лилий разносился морским бризом вместе с запахом пепла, будто пролетел через окно второго этажа ее дома, летел к утесам и дальше на север вдоль побережья, в сторону Инглнук-Фен, где и подцепил аромат дыма с ее длинных пальцев. Неужели все вокруг его чувствовали? Поэтому люди в Форт-Брэгге и вертели головами, с удивлением принюхиваясь? Что ж, это радовало. Тем не менее радовалась Элоиза из чувства тщеславия, а на самом деле ее целью было нечто куда более важное, чем сиюминутное доказательство ее власти.

Она забралась на высокую дюну, высматривая вдалеке нужное место – ивы на краю болота. Небольшой водоем был скрыт холмами песка и со времен ледникового периода подпитывался только дождевой водой. Вероятно, микроорганизмы той эпохи до сих пор делили болото с водяными лилиями и рогозом. Приятно думать, что одним взмахом руки она способна уничтожить не просто какой-то водоем, а маленькое изолированное болото, связанное дождевой водой с древними временами.

Человеческих следов на дюнах не было. Сюда почти никто не добирался, и форму этим холмам придавал дувший с моря ветер, скрывая все намеки на жизнь. В укромных местах песок испещряли следы грызунов и чаек, кое-где на спусках торчали пучки хвоща. Попадались разбросанные выгоревшие на солнце кости мелких животных и засохшие остовы мертвых растений. Было лишь небо и крики морских птиц, и за свое прошлое и будущее Элоиза цеплялась только витающим в воздухе запахом, все более мощным, словно зависшим невидимым облаком над впадиной с болотом.

С одной достаточно высокой дюны она сумела разглядеть ивы и скорректировала путь – спустилась в другую долину и вышла с внешней стороны. Элоиза шла около двадцати минут и наконец взобралась на возвышение, которое снаружи ничем не отличалось от других, но внутри за ограждением из дюн скрывало защищенное от ветра и моря болото.

Ивы окаймляли пересохшее русло ручья с потрескавшимся дном. Вода больше не попадала в болото. Камыши в крошечном водоеме, казалось, росли прямо на глазах. Несмотря на ветер с моря, в воздухе повис тяжелый запах лилий и пепла. Вода быстро отступала в песок, будто на ускоренной перемотке. Вокруг камышей обнажились спутанные корни и гнилая растительность, широкие зеленые листья водяных лилий обмякли на иссохшем дне.