Бумажный грааль. Все колокола земли

– Это сапог. Резиновый сапог, – усмехнулся Грэм.

– Я вижу, – прошипела Элоиза, бледнея от злобы и нетерпения. – Слушай, старик, вот что я тебе скажу. Мир и будущее за мной. Пока ты жив, можешь стоять у меня на пути, я потерплю, а вот твоя жалкая армия из так называемых друзей… После твоей смерти, попомни мои слова, будет очень краткое и опасное столкновение, и твои приятели пострадают ни за что. Мне плевать, что из себя представляет эта штука – кусок бумаги или золотую чашу. Но она предназначена мне. И завладеть ею мешают твои дурь и упрямство… пока что. Сделай своим друзьям одолжение, отдай мне ее сейчас.

Грэм не остался равнодушным к словам Элоизы. Возможно, она права, однако это ничего не меняет. В ответ он снял с уха слуховой аппарат и бросил его в воду. Не глядя больше на сестру, с трудом вызволил застрявший крючок и бросил сапог за борт лодки. Снял крышку с банки лососевой икры, достал пару икринок и насадил на крючок. Все это Грэм делал без спешки, уверенный, что никуда уже отсюда не уйдет.

Водомерки прыгали по поверхности, точно балерины. Сверху послышалось кряканье. Та самая утка вернулась с тремя приятелями; все они сели на воду и с любопытством поплыли к Грэму.

Он высыпал на руку четверть содержимого банки и бросил уткам, которые с энтузиазмом набросились на еду. На покрытом травой холме прыгали кролики, на пихте переговаривались серые белки. Из-за деревьев вышла самка оленя с детенышем. Мимо кроликов враскачку прополз крот.

Превозмогая боль в груди, Грэм медленно встал с твердой скамьи и, перешагнув через край лодки, ступил на траву. Споткнулся, упал на живот и затем перекатился на спину, чтобы сквозь деревья видеть небо. Лес был наполнен звуками древнего мира, оживающего к утру.

Он вспомнил, что с кем-то разговаривал, но это было давным-давно, и теперь на холме никого не осталось, только крот и кролики. Все сказанное больше не имело никакого значения. Лишь ветер вздыхал среди хвойных деревьев.

– Не переживай ты так, – сказал дядя Рой. – Она за все заплатит.

– Я не хотел разбивать его машину, но другого выхода не было. Он остановился на углу, понимая, что пешком меня не догонит, да и я не мог уже притворяться, будто опять застрял в яме. Что мне оставалось? Вот я и въехал в дерево.

– Проклятье, мы к тому моменту, наверное, уже и закончили. На все про все ушло не больше минуты. Перекусили замок болторезом, завели грузовик и помчали оттуда на хрен вместе с сараем и всеми делами. Легкотня. Если бы ты не разбил машину этого ублюдка, вышло бы ужасно скучно. Жаль, самого засранца в тот момент не было внутри.

– Ну… – начал Говард.

– Начал палить посреди улицы! Идиот! Такого я не ожидал. Секретность – самое главное, а он чуть не сдал нас с потрохами. Зато ребята на лесопилке неплохо его отделали. А потом заявили копам, что это он во всем виноват, мол, явился к ним, размахивая пистолетом. Дали им твое фальшивое описание, копы с полчаса рыскали по площадке и выяснили, что ты перелез через забор и побежал к взлетной полосе. Парень по имени Данбар, который там работает, поклялся, что тебя видел. И выдал такое же описание, что и Макдональд с ребятами: низкий, полноватый, широкие штаны и тяжелые ботинки. Некоторые еще заметили, что у тебя нет двух пальцев на правой руке.

Дядя Рой усмехнулся, явно довольный собой. Дельце провернули вполне успешно, не считая, правда, стрельбы и травм Говарда. У дяди по всему Форт-Брэггу была целая подпольная армия сторонников. Тем ранним утром Говард увидел лишь верхушку айсберга и еще больше проникся уважением к дяде. Сарай Джиммерса перевезли и спрятали в старом льдохранилище у гавани.

Помимо миссис Лейми и ее приверженцев, заподозрить местонахождение сарая мог только сам Джиммерс, а он, насколько Говард успел понять, был не любитель обращаться в полицию. Несомненно, он попытается его вернуть – каким-нибудь непредсказуемым способом. А в гавани полно людей дяди Роя. В ветхих трейлерах и лачугах на берегу в основном жили бедняки, включая рыбаков, сотрудников консервного завода и безработных на пособии. Большинство из них снимали жилье на участках, принадлежащих миссис Лейми и ее партнерам. Даже Джиммерсу забрать сарай будет нелегко, а уж врагам – еще сложнее. Говард и сам удивился, что стал мысленно называть их врагами, окончательно попав под влияние дяди Роя.

– Зачем она вообще приезжала сюда утром? – спросил Говард после небольшой паузы. – Как-то странно. И уехала как раз в тот момент, когда мы появились.

Дядя пожал плечами:

– Наблюдала за домом. Хотела досадить, не знаю. Мы неплохо заморочили ей голову – точнее, ты. В бутыли началось брожение.

– А я подумал, она поджидает нас, потому что догадалась насчет сарая.

– Вряд ли. Наверное, опять явилась за деньгами, увидела, что машины возле дома нет, и умчала. И так совпало, что мы ехали ей навстречу, а она струсила и не остановилась. Домовладельцы все такие. Приезжают с утра пораньше, надеясь застать тебя врасплох, когда ты еще в пижаме. Громко стучат в дверь, желая опозорить тебя перед соседями. Выход один – не обращать внимания.