Бунич Игорь – В центре чертовщины

полумрак прихожей. Я даже не взял на себя труд осмотреть, что представляет из себя

квартира Лори, а просто сел в кресло и стал ждать.

Время шло, а Лори не появлялась, но я поклялся не подниматься с места, даже если

бы мне пришлось ждать её до второго пришествия.

За окном стемнело, непрекращающийся весь день дождь усилился, где-то вдали

громыхал гром. Я зажёг свет, взял со стола какой-то журнал и стал его просматривать,

чтобы убить время. Я не могу сейчас точно сказать, сколько прошло времени, но, вероятно,

немало, прежде чем я услышал шум проворачиваемого в замке ключа. Я вынул пистолет,

опустил предохранитель, сунул его в боковой карман френча и, усевшись поудобнее, стал

ждать, когда откроется дверь.

Хлопнула наружная дверь, в прихожей раздались шаги, и в комнату вошёл мужчина.

Слишком часто я думал о нём последние дни, чтобы ошибиться. Предо мной, в мокром от

дождя плаще, стоял Дегрей.

Часть 3

ДЕГРЕЙ

Кажется, мы оба были удивлены одинаково. Впоследствии я часто задавал себе

вопрос, как могло случиться, что Дегрей всё-таки нарвался на меня и нашёл только одно

более или менее правдоподобное объяснение: я не предполагал появиться в квартире Лори,

всё произошло случайно, а как я уже говорил, все возможные случайности не может

предусмотреть никто. Даже Дегрей.

Он насмешливо посмотрел на меня.

— На вашем месте я бы не искал так упорно встречи со мной. Вы должны учитывать

возможные последствия этой встречи для вас.

— Я их учитываю.

Началось с угроз, интересно, чем кончится?

— Поэтому и держите за пазухой пистолет?

Я засмеялся, вытащил пистолет и сунул его в кобуру.

— Мне нравится ваша смелость, Макинтайр, хотя мне не до конца ясно, смелость это

или... — он замолчал.

— Идиотизм? — подсказал я.

— Вы очень догадливы, — в манере доктора Фолькнера.

— У нас есть пословица, Дегрей: "Не относитесь серьёзно к жизни, если хотите

выбраться из неё живым”.

— У вас своеобразный юмор, — он снова замолчал. Видимо, наш разговор не

доставлял ему никакого удовольствия.

Интересно, зачем он всё-таки сюда пожаловал?

— Вы так и будете стоять? Садитесь, Ведь я спрятал пистолет, — моя собственная

наглость начинала мне тоже нравиться.

Я был твёрдо уверен, что, пока я здесь, со мной ничего не случится. Это не в их духе.

Интересно, как я умру? Застрелюсь у себя в кабинете? Сердечный приступ? Попаду под

грузовик?

— Я совсем как-то выпустил вас из виду, — виновато улыбнулся Дегрей, снимая

плащ и садясь в кресло, стоящее напротив. — Я устал, чертовски устал, капитан. Вы даже

не представляете.

— Вам так и не удалось отдохнуть с тех пор, Сен-Клер? — надо же хоть что-то из

него выжать, — мне терять нечего.

Пронзительный взгляд карих глаз:

— Вы уверены, что я Сен-Клер? Сен-Клеру было легче. Он мог позволить себе такие

вещи, какие мне категорически запрещены.

— Запрещены? — я искренне удивился.

— Время другое, — он неожиданно переменил тему. — Вы играете в кости, капитан?

— Вы так ничему другому и не научились с XVII века? — Правда, говорят, что

сознание безнадёжности порождает нахальство.

— Вы зря бравируете, — Дегрей прикрыл глаза. — Вам от этого легче не будет. Я

предложил вам партию в кости, потому что, согласитесь, предложить вам любую другую

игру бессмысленно.

— Согласен, — я кивнул головой. — Скажите, а с Бержераком вы играли в кости?

Он открыл глаза:

— Бержерак, Ларошфуко, Дерье были людьми, по разуму на эпоху обогнавшими своё

время. Бержерак в своих записках дал почти точное описание магнитофона. Вы бы могли

что либо описать, если я вам покажу прибор, стоящий от вашего времени на столько же

лет, как магнитофон от XVII века?

— А почему вы не упомянули мадемуазель де Руа?

Он вздрогнул:

— Сен-Клер имел на это право, а я нет.

— Послушать вас, Дегрей, — не выдержал я, — так можно подумать, что вы

новобранец, первый раз отпущенный в увольнение: мне запрещено, я не имею права... Не

разочаровывайте меня.

— Что вы от меня хотите? — действительно голос уставшего человека.

— Объясните мне хотя бы то, чему я оказался невольным свидетелем.

— Вы действительно этого хотите?

— Будь я проклят, неужели вас это удивляет? То, что на мне погоны, это вовсе не

значит, что меня ничего не интересует, кроме виски и публичных девок. Ваш Бержерак

тоже был лейтенантом.

— Он не был лейтенантом, — Дегрей улыбнулся.

— Разве?

— Он был рядовым гвардии.

— Вот видите, а я всё-таки офицер.

— Дело не в этом, — Дегрей несколько оживился. — Неужели вы не понимаете, что я

могу дать вам эту информацию только в обмен?

— В обмен на что?

— На вас. Вас это устраивает?

— Не совсем, конечно, — я почесал затылок. — Может быть, мы всё-таки

договоримся? Вы не выбалтывайте мне основных секретов.

— Основных секретов вам просто не понять, — он помолчал, затем указал на кобуру.

— Кого вы ждали, что приготовили эту штуку?

— Жаннетту де Руа, — совсем глупо будет сдохнуть и ничего не узнать.

— Она не Жаннетта. Простое сходство, правда, сходство поразительное. Откровенно

говоря, ей далеко до Жаннетты.