Челтенхэм

Так и пошло – пыхтели мосты, стучали колеса, скрипели и верещали стрелки, охрипший Володин баритон несся над Диким Полем. Скверно было лишь то, что огнедышащий жгут появлялся все быстрее и быстрее и подбирался все ближе и ближе.

– Сорок пять секунд, – со злостью сообщил Дин, присев на рельс во время краткой передышки. – И в голову ничего не приходит.

– Растудыть, – вздохнул Володя. – Вообще, кончится когда-нибудь этот сраный Хогвартс?

– Кончится. Вот только хотелось бы до этого дожить.

– Ты, я вижу, серьезно настроен. Что же вы такого не поделили с этим твоим Скифом? Внутриведомственная склока? Вы же, как я понимаю, из одной конторы?

– Были из одной. Уволили меня из конторы. Теперь я сам себе начальник.

– Тебя? Уволили из Контакта? Да как такое возможно? Ну и дела… То-то я смотрю, ты малость не в себе… Понятное дело, люди с меньшего на распыл идут… И куда же ты теперь? Чем занята знаменитость на заслуженном отдыхе?

– Подамся в науку, я давно хотел. Стану ученым.

– Как так – ученым?

– Вот так. Историком. А что тут смешного?

– Прости ради бога, но я как-то иначе представлял себе ученого.

– И как же?

– Ну, вообще-то, ученый историк не скачет с «наганом» под мышкой по иноземным мостам, чтобы в скелетниковской кишке пристрелить старого друга… Он, наверное, сидит в библиотеке и что-то там выписывает из толстой книги.

– Много ты понимаешь в науке… Сам-то ты по профессии кто, герой-любовник?

– За больное цепляешь… Был я врач, а теперь сам не знаю кто. Сбился с толку. Как говорится, жизнь дала трещину… Эге, наш вагон, похоже, тронулся.

– Да, давай, пора.

Танец мостов продолжался. Володя демонстрировал неистощимость репертуара.

А им в ответДают такой совет:

Им-м-м-м-м-мейте каплю уваженья к этой драме,Четыре сбоку – ваших нет в Одессе-маме…

Дважды приятелям приходилось сбрасывать с путей подгорелые дрезины, стоявшие как памятники чьему-то невезению.

Часы на башнеПробили пять.Уже мы с МашейЛожились спать.Вдруг скрипнул кто-то – я на крыльцо —Двенадцать шпалеров уткнулись мне в лицо!

Подходила, разворачиваясь, очередная платформа, Дин спросил:

– А сам с собой ты на этих Перекрестках не сталкивался?

– Бог миловал. Но тут на одном портале есть шериф – грузинка, девка потрясных статей, так вот она…

Но закончить свою историю Володя не успел. Отъехавшие фермы открыли дальнейшую перспективу, и он завопил:

– Погоди, да вот же! Вон же кобурговский причал! Вон за тем перегоном! Видишь сарай? Динуха, мы почти на месте!

– «Почти» не считается, – процедил сквозь зубы Диноэл. – Пятнадцать секунд. Горим, Володя.

– Ни хрена, упремся!

Однако это было проще сказать, чем сделать. Стыковка еще не отгремела, как позади справа показался злобный струящийся столб, и медлить он явно не собирался.

– Гони на всю железку!

– Как стрелка?

– Нормально, куда надо!

Однако у судьбы есть скверная манера шутить над человеческими надеждами. Расшлепанная за века механика все же подвела. Едва въехав на стрелку, дрезина вдруг дернулась и, завалившись на левый бок, встала как вкопанная. Друзья спрыгнули на полотно – что уж там разболталось и разъехалось в обветшавших креплениях и тягах, но колесо соскочило и застряло в щели между рельсом и лезвием переводного остряка.

– Чугунка, мать твою, – растерянно произнес Володя.

Через секунду оба уже что было сил навалились на рычаг управления стрелкой – глухо. Потом, со страшным кряхтением и руганью потянули вверх саму дрезину, пытаясь вырвать ее из хватки стальных челюстей – без толку, заклиненный с разгона металл засел намертво. Сзади пахнуло жаром дыхание приближавшегося жгута.

– Эх, кувалды нет! – простонал Володя.

– Нас сейчас тоже не будет, – отозвался Дин. – Бегом!

Они помчались, не щадя себя, отремонтированный в клинике у Мэриэтт ахилл повел себя превосходно, и у края даже пришлось затормозить – но все напрасно. Платформа шла слишком медленно – до спасительной пристани, щербатого бетонного козырька, выдвинутого над бездной при поддержке чем-то заляпанных и погрызенных опор, оставалось еще метров сорок. Дин упал на самый обрыв, перекатился на спину и свесил голову в коричневую бездну.

– На меня! – приказал он. – Держись за шею!

Он выбросил руку вперед, открывая напульсник с нитями Кларка, морщась, прицелился, думая, что сделанному по особому заказу устройству пора оправдать потраченные на него баснословные деньги, выстрелил, оттолкнулся всем, чем мог, и оба ухнули в тартарары.