Челтенхэм

– Соглашайся, соглашайся, Омерль, – отчаянно захрипел Марч, на четвереньках путешествовавший между столами, подняться у него пока не получалось. – Мы раздерем эту британскую свинью, он и моргнуть не успеет…

Бэклерхорст, не промолвив ни слова, поднялся и пошел прочь. Ричард поспешил за ним.

* * *

Скандал вышел страшный.

– Кто дал вам право, сэр Ричард, – бледная от ярости, шипела Одигитрия, – принимать решения за клан Бэклерхорстов?

Его величество, Иаков V, король и не король одновременно, тоже раздраженно качал головой.

– Мы прольем кровь, и ничего, кроме позора, не получим. И как это некстати!

Джингильда в ужасе простонала:

– Ричард, ты с ума сошел, они тебя убьют!

Глостер без всяких эмоций сдабривал творог вересковым медом.

– Мы должны поднимать авторитет Шелла. Впереди война. Помните, о чем я вам рассказывал. Государь, вы собираетесь укреплять свою власть или нет? Ваша племянница сядет на английский трон. Шотландское упрямство!

– Британский авантюризм, – проворчал Иаков.

Они были готовы переругиваться до бесконечности, но тут наконец Шелл прервал молчание.

– Любезная матушка, – произнес он ледяным тоном, с ненавистью глядя на мать, – не вы ли, не жалея сил, всю жизнь объясняли мне, как я должен не уронить и отстоять? Не от этих ли увещеваний я бежал за море, в чужую страну? И чем же вы теперь недовольны? Теперь, когда в конце концов мы дошли до дела? Что до меня, то я даже рад – благодарение Господу, отступать нам некуда. Я ни минуты не сомневаюсь в силе сэра Ричарда, но знайте – если он будет сражен, я сам возьмусь за оружие и выйду на поле.

– Да куда ты выйдешь, – с тоской промолвил его величество.

Наступила пауза, и дальше разговор сменил направление.

– Омерль, конечно, просто фигляр, стойкости никакой, но в верхней позитуре он неплох, не хуже Алана Брека, кисть у него крепкая, – вновь заговорил король. – Скверно то, что он наверняка выведет Бойда, Гленфилда и Керси, это телохранители его отца. Они поездили по миру и много чего умеют. Собственно, это первые клинки Шотландии.

– Марч жил в Италии и еще бог знает где, тоже выучился разным штукам, – добавила Одигитрия. – Он очень непрост, следите за ним, Ричард.

– Пятым, скорее всего, будет Чемберс. Ему за сорок, и он обожает разыгрывать дряхлого старца, но на самом деле он самый быстрый из всех. Еще он мастер обманных финтов, его любимый трюк такой…

Иаков встал, снял со стены первый попавшийся меч и поднял перед собой.

– Вот замах снизу, потом он резко уходит вправо, вверх, поворот и опять – вот так, видите? Удар опять снизу. Вроде просто, но попадаются почти все. То же самое он может проделать и с левой руки, у нас такие бойцы называются «зеркальщики».

– С ума сойти, страхи какие, – пробормотал Ричард, зачерпывая следующую порцию меда. – А какое оружие с собой можно взять? Есть ограничения?

– Ограничений столько, что вязнут на зубах. Разрешены два меча или меч и длинный кинжал, простая кольчуга с короткими рукавами и подстежкой…

– А перчатки?

– Перчатки с пластинками.

– А стальные нельзя?

– Стальные нельзя. Это в память о Маркусе Долговязом, будет время, как-нибудь расскажу эту историю. Шлем тоже запрещен.

– Ну, уж это чересчур, – возмутился Ричард. – Зима на дворе, у меня голова замерзнет. Будь что будет, но свою вязаную шапку я надену. Джинни, я надеюсь, тебе это не помешает отличить меня от остальных.

– О-о-о-о-о-о-о-о, – тихонько провыла Джингильда, не сводя с него страдальческого взгляда.

* * *

Тем временем во вражеском стане тоже шло совещание.

– Да откуда ему тут взяться? – свирепо спрашивал окончательно пришедший в себя Марч.

– Не знаю, – сдержанно отвечал ему Николас Гамильтон. – Но если это и вправду Горбатый Дик, я жалею, что мы приняли вызов.

Марч немедленно громогласно захрипел:

– Да хоть черт с рогами, плевать, нас шестеро!

Но Николас повернулся к Омерлю:

– Мальчик мой, может, мне и не следовало этого говорить, но ты уже мужчина, ты воин. И ты, Марч, сядь, и тоже послушай. Да, вас шестеро. Так вот, когда я там нашел Коленкура, он был еще жив. Знаете, что он мне успел сказать?

Все молчали.

– Их было семнадцать. И с ними Пьер де Карнуа. Вот тебе и шестеро, Марч.

* * *

Нельзя сказать, что площадка ристалища Божьего суда расположена на вершине горы (весь Эдинбург врезан в склоны давно потухшего вулкана), но то, что на обрыве скалы – это точно.

С этой террасы открывался великолепный вид на всю Инвернесскую долину, и главное – на уходящую к горизонту серебряно-белую, по зимнему времени, ленту озера. Справа поднимались уступы восточного Инвернесса, обиталище мятежного клана МакКензи, слева – переходящие один в другой оба хребта, ступенями открывающие путь к Абердинскому нагорью, владениям могущественных Макинтошей, а далеко впереди синела едва видимая полоска Локхаберской гряды. Над горами, словно бугристые столбы, стояли высокие тучи, сулящие близкую метель и бурю.