Четвертый Кеннеди

Обычно Джералин обо всем рассказывала Мартину Матфорду. Они обожали посплетничать вдвоем. Но оба прекрасно понимали, что эта информация конфиденциальная и уж, конечно, не может использоваться для шантажа. Любая такая попытка привела бы к катастрофе: ресторан приобрел бы дурную репутацию, и ни один конгрессмен не пошел бы туда, чтобы вкусить оплаченный лоббистом ужин и прислушаться к его доводам, касающимся того или иного законопроекта. Кроме того, для Джералин ресторан был главным источником заработка, и ей совершенно не хотелось остаться на бобах.

Поэтому Джералин несколько удивило появление Кристиана Кли. Он заглянул к ней между ленчем и обедом, когда ресторан практически пустовал. Джералин приняла его в своем кабинете. Кли ей нравился, хотя услугами ресторана пользовался редко и никогда не заглядывал в квартиры наверху. Дурных предчувствий она не испытывала, знала, что ему не в чем ее упрекнуть. Если разгорался какой-то скандал, если репортеры что-то нарыли, если у кого-то из молоденьких девушек развязался язык, она была чиста.

Первым делом она высказала свое сочувствие Кли в связи с похищением самолета и убийством дочери президента, понимая, какая нагрузка выпала в эти тяжелые дни на долю ее гостя. Кли ее поблагодарил и сразу перешел к делу:

— Джералин, мы давно знаем друг друга, и я хочу тебя кое о чем предупредить ради твоего же блага. То, что ты сейчас услышишь от меня, шокирует тебя так же, как шокировало меня.

«Черт, — подумала Джералин. — Кто-то под меня копает».

— Некий лоббист, добрый приятель Юджина Дэззи, попытался его шантажировать. Убеждал Дэззи подписать бумагу, которая причинила бы президенту Кеннеди немало вреда. Лоббист предупредил Дэззи, что широкая общественность может узнать о том, что он пользовался одной из твоих квартир. Эта информация поставит крест и на его карьере, и на семейной жизни. — Кли рассмеялся. — Господи, кто бы мог подумать, что Дэззи способен на такое. Но, полагаю, все мы люди.

Шутливый тон Кристиана не успокоил Джералин. Она знала, что должна проявлять максимальную осторожность, если не хочет попасть в козлы отпущения. Кли занимал пост генерального прокурора Соединенных Штатов и неоднократно доказывал, что он — опасный противник. Он мог доставить ей серьезные неприятности, и тут ей не смог бы помочь даже ее козырной туз — Мартин Матфорд.

— Я не имею к этому ни малейшего отношения, — ответила Джералин. — Ключ я Дэззи давала. Почему нет, у нас так принято. Но никакого учета мы не ведем. Никто не сможет предъявить какие-то улики, компрометирующие меня или Дэззи.

— Я это знаю не хуже твоего, — кивнул Кристиан. — Но ты же понимаешь, что по собственной инициативе лоббист никогда бы не решился на такой шаг. Значит, кто-то его вынудил.

— Кристиан, клянусь, я никому ничего не говорила. Я не хочу подставлять под удар мой ресторан. Я не так глупа.

— Знаю, знаю, — покивал Кристиан. — Но ты и Мартин дружите с давних пор. Возможно, ты сказала ему, невзначай.

Вот тут Джералин пришла в ужас. Она оказалась меж двух могущественных людей, готовых вступить в смертельную схватку. Более всего ей хотелось сойти с арены. И она прекрасно понимала, что лгать в такой момент — последнее дело.

— Мартин никогда бы такого не сделал. Такой дурацкий шантаж. — Она вроде бы и соглашалась с тем, что информация о любовных похождениях Дэззи шла от нее, однако избегала прямого признания.

Кристиан видел, что она очень расстроена, а главное, не догадывается об истинной цели его визита.

— Дэззи, разумеется, послал лоббиста на три веселые буквы. Потом поставил в известность меня и попросил, чтобы я с этим разобрался. Я, конечно, понимаю, что разоблачать Дэззи никто не будет. Во-первых, мне пришлось бы крепко наехать на тебя и твой ресторан, и ты подумала бы, что попала под танк. Тебе пришлось бы назвать фамилии всех членов Конгресса, которые пользовались этими квартирами. Скандал был бы грандиозным. Твой приятель рассчитывал на то, что у Дэззи сдадут нервы. Но Юджина на мякине не проведешь.

Джералин все еще не могла поверить в услышанное.

— Мартин никогда не пошел бы на столь опасный шаг. Он же банкир. — Она улыбнулась Кристиану, который вздохнул и решил, что пора показывать зубы.

— Послушай, Джералин, должен ли я напоминать тебе, что твой закадычный друг Мартин не относится к банкирам с безупречной репутацией. В его карьере немало темных пятен. И сделки, на которых он заработал свои миллиарды, не так уж чисты. — Он помолчал. — А теперь он включился в очень опасную игру, и для тебя, и для него.

Джералин отмахнулась:

— Ты сам сказал, что я не имею отношения к тому, что он делает.

— Все так. Я это знаю. Но теперь я должен приглядывать за Мартином. И я хочу, чтобы ты мне в этом помогла.

Лицо Джералин превратилось в каменную маску.

— Черта с два. От Мартина я видела только хорошее. Он — настоящий друг.

— Я не хочу, чтобы ты шпионила за ним. Меня не интересуют сведения о его деловых контактах или личной жизни. Я прошу тебя об одном: если ты узнаешь о его шагах, направленных против президента, дай мне знать.