Четвертый коготь дракона

Обязанности горничной Бетти выполняла безукоризненно, но расспрашивать ее о чем-либо важном было совершенно бесполезным занятием. Сколько человек проживает в крепости и кто они? Что находится в нижних комнатах южной башни? Какова сейчас ситуация на фронте? На все эти вопросы Бетти не отвечала, прикидываясь, будто не понимает.

Ответила она лишь однажды – когда Анита спросила у нее, кто такой Шандор.

– Як же! – Бетти всплеснула загорелыми ручками. – Это же поэт! Очень знаменитый!

– Да? – удивилась Анита. – И где же он знаменит?

– Во всем мире! Он почти как ваш Пушкин…

Анита решила, что дура-девка ляпнула глупость, но приехавший вскоре Шандор подтвердил, что пишет стихи. Правда, он не претендовал на всемирную известность, но Анита сделала вывод, что перед нею отнюдь не графоман и что в родной стране его любят и почитают, как лучшего литератора своей эпохи. Так, во всяком случае, выходило по его собственным не очень скромным словам. Анита попросила прочесть что-нибудь. Шандор прочел сначала на венгерском. Поразительно, но язык, казавшийся Аните корявым и сучковатым, как необструганное бревно, вдруг зазвучал в устах молодого сладкопевца весьма мелодично. Затем Шандор перевел прочитанное на французский – чтобы Анита поняла смысл. Стихи ей понравились – они оказались наполненными глубоким подтекстом и оригинальными метафорами.

– «Что есть любовь? – повторила она понравившуюся концовку. – Гнездо лесной птицы. Если его уничтожит гроза, птица совьет себе другое…» Вы в самом деле так считаете?

– За мою жизнь я свил себе несколько гнезд, – ответил венгерский Пушкин, – но все они разорены. Однако я не теряю надежды… – И посмотрел на Аниту так пламенно, что она почувствовала, как краснеет.

Безусловно, он был к ней неравнодушен, этот юноша с душой лирика, разумом политика и сердцем солдата. Какой вес он имел в правительстве восставших, Анита так и не выяснила, но, вне всяких сомнений, немалый. Шандор навещал Аниту почти каждый день, добился для нее максимальных удобств, какие только возможны были в этой суровой цитадели. Ей вернули отобранный похитителями еще в Цюрихе ридикюль со всем его содержимым и даже (на чем она настаивала особо) американскую булавку, с помощью которой она вывела из строя двоих конвоиров по пути в Венгрию. Здесь, впрочем, рассчитывать на эффективность столь смехотворного оружия не приходилось. Ворота в крепостных стенах охранялись днем и ночью, у каждой створки стояли по двое часовых, сменявшиеся раз в два часа. Едва Анита приближалась к ним во время прогулок по двору, они молча скрещивали перед нею штыки и не откликнулись ни единым словом на все ее попытки завести беседу.

Надо ли говорить, что с первой минуты своего пребывания в крепости Анита стала изыскивать способы бегства? Побег через ворота и окна комнаты пришлось исключить сразу. Первые, как уже было сказано, надежно охранялись, а вторые располагались на такой высоте, что захватывало дух. Анита приблизительно подсчитала, какой длины понадобится веревка, чтобы спуститься вдоль наружной стены, и поняла, что даже если отыщет такую, то все равно ей не хватит сил, чтобы добраться до земли.

Эти безрадостные умозаключения не ввергли ее в уныние. Памятуя о том, что в средневековых сооружениях часто прокладывали потайные ходы, она вознамерилась дотошно исследовать южную башню, в которой имелось около трех десятков дверей. Запоры на них ее не смутили – в ридикюле она всегда держала универсальный ключ, изготовленный некогда умничкой Алексом. Главная проблема заключалась в том, чтобы отвлечь вездесущую Бетти.

Однажды утром Анита пожаловалась на боль в ступнях и пояснила, что это из-за неудобных башмаков. Бетти сказала, что отправит кого-нибудь из слуг, живущих в соседней башне, в обувную лавку, и тот принесет госпоже пару хорошеньких туфелек, которые будут ей по ноге. Анита заартачилась, заявила, что доверяет только Бетти. Разве может какой-то вахлак выбрать приличные туфли? Бетти замялась – у нее было указание не отлучаться из крепости. Тогда Анита вспылила, разыграла премилую истерику и пригрозила, что пожалуется господину Шандору. Этот довод возымел действие. Бетти согласилась сама сходить в лавку, предупредив, однако, что запрет Аниту в башне. Анита не возражала. Чтобы подчеркнуть важность предстоящей миссии, порученной Бетти, она скрупулезно растолковала, какого цвета, фасона и размера требуются туфли. Заставила Бетти повторить это пять раз, после чего отпустила с миром.

Оставшись в вожделенном одиночестве, незамедлительно принялась действовать. Осмотр башни она начала с самого нижнего этажа, резонно полагая, что если удастся проникнуть в одну из комнат, то окна будут расположены не слишком высоко над землей. Возможно даже, удастся выпрыгнуть, ничего себе не повредив.