Чжуанцзы

Тот, у кого отрубили ногу в наказание, презирает красоту, отрицает внешнюю славу. Скованные вместе[178] преступники, забыв и о жизни и о смерти, без страха поднимаются на высокую гору. Ведь тот, кто отвык обмениваться подарками, забыл людей. Оттого что забыл людей, считается человеком естественным. Уважают его – не радуется, оскорбляют его – не гневается. Таким может быть лишь тот, кто подобен естественной гармонии.

Если обнаруживать гнев, но не гневаться, то окажется, что гнев исходит от негневающегося. Если, исходя из деяния, предаваться недеянию, то окажется, что деяние исходит из недеяния. Хочешь покоя – стань невозмутимым; хочешь стать проницательным, принимай все как по-сердцу. Если в действии стремишься к должному, основывайся на том, что тебя вынуждает. Быть вынужденным – таков путь мудрого.

Глава 24

Сюй Отрицающий Душу

Сюй Отрицающий Душу[179] через Нюй Шана[180] встретился с вэйским царем Воинственным; обласкав его, Воинственный сказал:

– Почему вы, Преждерожденный, согласились повидаться со мной, единственным. Быть может, заболели от трудов в горных лесах?

– Я пришел утешить вас, государь, – сказал Сюй Отрицающий Душу. – Как может царь утешить меня? Вас, государь, скоро переполнят страсти и вожделение, а длительная любовь и ненависть приведут к опасным болезням. Если же вы, государь, совсем отбросите страсти и вожделение, забудете любовь и ненависть, у вас заболят глаза и уши. Тогда мне придется соболезновать вам, государь. Зачем же вы, государь, соболезнуете мне?

Воинственный презрительно промолчал, а Сюй Отрицающий Душу вскоре продолжил:

– Попробую рассказать вам, государь, как я распознаю собак. Собака низших свойств заботится лишь об одном – о сытости, таково же и свойство дикой кошки. Собака средних свойств смотрит вверх, будто на солнце. Собака высших свойств будто забыла о самой себе. Коней же я распознаю лучше, чем собак. Коней я распознаю так: если мчится прямо точно по натянутому шнуру, делает поворот точно по крюку, описывает квадрат точно по наугольнику, описывает круг точно по циркулю – это царский конь, но ему далеко до коня Поднебесной. У коня Поднебесной дарование, совершенное от природы. С виду он будто чего-то страшится, будто что-то потерял, утратил свое единственное тело. Такой конь мчится, опережая всех, не поднимая пыли, не ведая, где остановится.

Царь Воинственный развеселился и рассмеялся. Когда Сюй Отрицающий Душу вышел, Нюй Шан спросил:

– Чем вы, Преждерожденный, развеселили моего государя? Мой государь еще никогда не обнажал зубов в улыбке, о чем бы я ему ни рассказывал. Убеждал ли с помощью отдаленного – песен, преданий, обрядов, музыки; убеждал ли с помощью близкого – записей на металлических планках в шести чехлах[181] о тех, кто вершил дела и добивался больших заслуг. Всего и не перечесть. Чем же вы, Преждерожденный, ныне развеселили моего государя, что он так обрадовался?

– Я лишь поведал ему о том, как я распознаю собак и коней, – ответил Сюй Отрицающий Душу.

– Только и всего? – удивился Нюй Шан.

– Разве не слышал ты про Изгнанника из Юэ? – сказал Сюй Отрицающий Душу. – Покинув царство, он уже через несколько дней радовался при виде знакомого; покинув царство, он уже через декаду или месяц радовался при виде встречавшегося ему в его царстве; а спустя год радовался при виде кого-то, похожего на человека. Чем дальше уходил от людей, тем сильнее была тоска по человеку. Скитаясь по пустыне, по тропкам, проложенным хорьками среди густой полыни, спотыкаясь, останавливаясь в безлюдье, он обрадовался бы, заслышав шаги человека, а тем более кашель родственника, брата рядом с собой. Ведь уже давно ни кашель, ни слова настоящего человека не доносились до слуха нашего государя!

Сюй Отрицающий Душу снова увиделся с царем Воинственным, и тот сказал:

– Вы, Преждерожденный, давно уже живете в горных лесах, питаетесь каштанами. Не пресытились ли луком и пореем, что пришли гостем ко мне, единственному? Или состарились и стремитесь ныне к мясу и вину? Или хотите приобщиться к счастью у моего алтаря Земли и Проса?

– Я, Сюй Отрицающий Душу, родился презренным, в бедности и никогда не осмелился бы пить царские вина и есть царские яства. Скоро мне придется утешать вас, государь.

– Утешать меня, единственного? Почему?

– Утешать, государь, и телесно и духовно.

– О чем говорите?

– Небо и земля одинаково вскармливают всех, – ответил Сюй Отрицающий Душу. – Поднявшихся высоко нельзя считать лучшими, живущих внизу нельзя считать худшими. Вы же, государь, – единственный властелин тьмы колесниц. Утруждая народ целого царства, услаждая слух и зрение, обоняние и уста, ваш разум не может этим удовлетвориться. Ведь разум предан гармонии, он ненавидит распутство. Ведь от распутства – болезни. Поэтому вас и утешаю. Зачем же вам, государь, болеть?

– Давно уже я хотел увидеться с вами, Преждерожденный, – ответил царь Воинственный. – Мне хочется любить народ и во имя справедливости покончить с войнами. Возможно ли это?