Чжуанцзы

– Нельзя! – ответил Сюй Отрицающий Душу. – В любви правителя к народу – начало погибели народа. Прекратить войны во имя справедливости означает создать предлог для новых войн. Если вы, государь, с этого начнете, все окажется безуспешно. Такие красивые слова каждый раз оказываются орудием зла. Хотя вы, государь, стремитесь к милосердию и справедливости, но приближаетесь к лицемерию. Форма, конечно, создает форму; а завершение, конечно, приносит заслуги; изменения же, безусловно, вызовут войну извне. Не расставляйте, государь, ряды воинов на прекрасной дозорной башне; не помещайте пеших и колесничих во дворце Цзытань; не замышляйте измены ради приобретения, не побеждайте других ни хитростью, ни замыслами, ни оружием. Не ведаю, для кого хороша война? В чем победа? Убивать чужих воинов и жителей, захватывать чужие земли, чтобы выращивать свое личное тело? Если вы, государь, с этим покончите, будете совершенствовать в себе чувство верности, отвечая собственной природе, перестанете теснить других, то люди уже избавятся от убийства, зачем же тогда вам, государь, кончать с войнами?

Желтый Предок поехал повидаться с Высоким Утесом[182] на гору Терновая Чаща. Колесничим был Едва Прозревший, на пристяжной тройки – Блестящий Сказочник, впереди коней бежали Предполагающий и Друг Повторяющий, позади колесницы – Подобный Привратнику и Смехотвор. Доехав до равнины у города Сянчэна, семеро мудрецов заблудились. Узнать же дорогу было не у кого. Тут встретился им отрок-табунщик, и они его спросили:

– Знаешь ли ты гору Терновая Чаща?

– Да, – ответил отрок.

– Знаешь ли ты, где живет Высокий Утес?

– Да!

– Удивительно! – воскликнул Желтый Предок. – Ребенок, а знает не только, где гора Терновая Чаща, но и где живет Высокий Утес. Разреши спросить, что делать с Поднебесной?

– Что делать с Поднебесной? – ответил отрок. – То же, что и здесь с табуном, и только. Что еще с ней делать? С детства я бродил среди шести стран света, и омрачилось мое зрение. Некий старец меня научил: «Броди в степях у Сянчэна, подобно колеснице солнца». Ныне глазам стало лучше, и я снова пойду скитаться за пределами шести стран света. Что делать с Поднебесной? То же, что и здесь с табуном, и только. Что мне с ней делать?

– Управление Поднебесной действительно не ваше дело, мой учитель. И все же разрешите спросить, что делать с Поднебесной?

Отрок отказался отвечать, но Желтый Предок повторил свой вопрос, и отрок сказал:

– Не так ли следует управлять Поднебесной, как пасти коней? Устранять все, что вредит коням, и только.

Желтый Предок дважды поклонился отроку, назвал его Небесным Наставником[183] и удалился.

Мужи знающие невеселы, когда нет событий для размышлений; ораторы невеселы, когда нет школы для речей; надзиратели невеселы, когда нет дел для розыска и допросов; все они ограничены определенными знаниями. Мужи, взывающие к современникам, процветают при дворе. Мужи среднего состояния славят начальников. Силачи гордятся трудностями. Мужи отваги воодушевляются опасностью. Вооруженные мужи в кожаных доспехах радуются битве. Мужи иссохшие, словно дерево, утешаются былой известностью. Мужи законов укрепляют управление. Мужи милосердия и справедливости ценят общение с другими. Земледельцы, если нет дела по распашке целины, не сближаются. Купцы странствующие и оседлые, если нет торговых дел на площади и у колодца, не сближаются. Когда у всех людей есть занятие с утра до вечера, они друг друга поощряют. Сотни ремесленников, владеющих искусством создавать утварь и оружие, друг друга усиливают. Если деньги и имущество не накапливаются, алчный печалится. Если власть и сила не увеличиваются, тщеславный горюет. Приверженцы силы и управления радуются переменам. Они найдут себе применение, воспользовавшись любым случаем, не у дел не останутся. Все они гонятся друг за другом, точно времена года, но не изменяются, как вещи. Дают полную волю своей телесной форме и характеру, погрязают во тьме вещей и до конца жизни не возвращаются к самим себе. Увы!

Чжуанцзы спросил:

– Если назвать прекрасным стрелком того, кто случайно попал в цель, то все в Поднебесной оказались бы меткими, как Охотник. Возможно ли это?

– Возможно, – ответил Творящий Благо.

– Если бы в Поднебесной не было общей истины и каждый утверждал свою истину, то все в Поднебесной были бы непогрешимы, как Высочайший. Возможно ли это? – спросил Чжуанцзы.

– Возможно, – ответил Творящий Благо.