Дар Авирвэля

Киама наблюдала за воркованием без особой радости. В груди засел неприятный червячок, грызущий чувства и слепящий разум. Но быть сильнее него — долг каждого живого существа, так что кареглазая девушка предпочла просто отвернуться к Айве и наблюдать за тем, как он получает удовольствие от ёрзания на мягком диване. Все устали. Все хотели вкусно поесть. И поскорее удрать отсюда. Конечно, кроме Артура. Он бы мог провести здесь хоть всю жизнь, позволь ему кто-нибудь остаться с принцессой.

— Ваше… Кхм, Викки. Ответьте, если это не секрет. Можно ли сходить с вами на прогулку?

— Я бы с радостью, Артур. Но мой брат, когда вернётся из ежегодного путешествия, вряд ли обрадуется такому жениху, — прекрасный смех выбил из Артура всю прежнюю осторожность.

— Ваш брат?..

— Да. Вы разве не видели семейный портрет? Коридор, по которому мы шли, обрывается именно им. Пойдёмте, я вам покажу!

Артур не успел сказать что-либо. Мягкая тёплая ручка крепко схватила его, подняв с дивана одним незаметным взмахом, и повела за собой, абсолютно игнорируя замешательство и слабые попытки остановиться. Стало ясно, что принцесса может не только красиво говорить, но и, вероятно, мастерски драться. «Снова сильная женщина! — невольно подумал юноша. — Неужели здесь нет хоть одной девушки, которая будет хороша в быту и плоха в войне?!» Но закончить мысль ему помешало резкое торможение. Викки привела его к концу коридора. На высокой дощатой стене висела большая картина с четырьмя эльринами, изображёнными в полный рост: гордой и пугающей королевой, одетой в пышный наряд; её неприятным мужем с короткими светлыми волосами, поверх которых лежала большая серебряная корона; самой Викки, но чересчур холодной и отстранённой… и её братом. Рост его превосходил рост обоих родителей и сестры, а красивый костюм подчёркивал воинственный, но незлой нрав. Бирюзово-голубые глаза и длинные прямые белоснежные волосы, почти как у Викки, но не собранные в какую-либо причёску, делали его похожим на каноничного эльфа. От картины бросало в дрожь. Не в пугающую, а восхищённую, как от лицезрения большого мудрого дракона. Этот молодой эльрин, старший брат Викки, понравился Артуру с первого взгляда. Хотя глаза, такие же холодные и отстранённые, как у сестры, несколько смущали и навевали ощущение вины.

— Эта картина сменяется с каждым новым правлением династии. Когда-нибудь на месте матери будет стоять Лин, — как понял Артур, так и звали этого статного принца и воина.

— А я думал, у вас правят женщины…

Викки звонко засмеялась. По её лицу юноша понял, что сказал какую-то ерунду.

— Что вы, мы не такие легкомысленные! Верховным королём считается истинный

потомок Бельтайнов. Как наша мать и я с братом. А когда начнёт править брат — верховным королём станет он. Если с ним, не к беде, что-то случится — верховной королевой стану я. А наши супруги будут править формально. Конечно, они могут принимать участие в делах, как наш отец, но такое бывает редко. В конце концов, прямых потомков готовят к правлению с самых малых лет — и не важно, первенец это или пятый принц. Поэтому я сведуща в политике, экономике и иных областях, как и мой брат. Но он, вдобавок к знаниям теоретического толка, предпочитает объезжать Альмандин и смотреть, как живут разные члены нашего большого общества. В конечном счёте, наша страна раздроблена на множества маленьких общин и больших областей, и все они живут по своим правилам, соблюдая лишь самые общие законы.

— А почему так сложилось?

— Обстоятельства, случайности, войны и убеждения. Мы, альманрины, привыкли получать от жизни именно то, к чему стремимся. Кто-то хочет жить среди природы, далеко от благ цивилизации, и справлять нужду среди кустов — извиняюсь за такой пример. Кому-то не нравится столичная или, наоборот, провинциальная область, и с появлением необходимых денег народ отправляется в желанное место. Кто-то — но это редкость, — хочет повидать новые места и уплывает аж в Южный Хадаан, в небольшой анклав нашей страны. Здесь, как и во всём, играет большое количество факторов. Брат понимает это, поэтому пополняет свои знания такими выездами. А путешествовать во время Авирвэля безопаснее и проще всего, так как никто никогда не устраивает нападения прямо в огне великого праздника. Это безрассудно.

— Вы так много знаете… Надеюсь, когда-нибудь я тоже обрету так много знаний!

— Если вы всё же сможете остаться — точно станете членом нашего общества. Знаете, — Викки вспомнила реакцию руберчан, отчего на её лице появились морщинки, — все эти эльрины не желают вам зла. Они просто расстроились, что Далия Мара не покарали, а простили. В каком-то смысле, с вашей руки. Но они не испытывают к людям ни ненависти, ни любви. Вас тут много, на самом деле, и временами вы вмешиваетесь в уклад нашей жизни. Но и другие гости делают это. Так что не переживайте насчёт чужого мнения и верьте, что когда-нибудь все наши знания станут общими с вашими!