Дар Авирвэля

— Артур, ты пойми, у всех своя жизнь. Ты должен быть среди своих сородичей, среди людей. Эльрины — другие, с другими законами и культурой, с другим строением тела. Неужели ты думаешь, что они похожи на тебя больше, чем ты на других людей?

— Мам, не забывай, что я только на половину человек. Это значит, что я могу быть членом обоих обществ, разве нет? Я везде свой и чужой — и среди людей, и среди эвассари. Не внушай мне идею о том, что люди мне ближе. Это не так! За полтора месяца в Эвасе я встретил столько достойных личностей… Я никогда не встречал стольких среди людей! В Эвасе я чувствую себя частью чего-то значимого. А здесь… Здесь я никто. И никогда не стану кем-либо. Далий Мар прав: я не блещу интеллектом, а моя фантазия никому не нужна. Мы живём в циничном обществе. Я ненавижу цинизм! По крайней мере, если он означает отказ от веры во всё волшебное… А эвассари живут среди волшебства, они верят ему и его проводникам. Ни разу мне не удалось наткнуться на эльрина-циника. Ни разу!

— Артур, мальчик мой, такова жизнь…

— Вот именно. Жизнь здесь такова. А я могу жить там, где жил мой отец!..

Ольга ещё долго выслушивала доказательства и лелеянья, однако они не впечатлили её. В конце концов, она и её сын отличались друг от друга самыми пренеприятным образом: она видела мир реалистично, научно, объяснимо, а он твёрдо верил и следовал за своей верой даже туда, где может ничего не оказаться. Они не могли понять друг друга, покуда Ольга никогда бы не попала в Эвас, не увидела его красоту и цветение, и никогда бы не сумела прикоснуться к сказке. Хотя сказать, что перед ней закрыты все миры — в крайней степени опрометчиво.

— Кстати говоря… Раз теперь мне известна вся правда, может, расскажешь, как ты встретилась с отцом? Не каждый день представляешь, каким образом жизнь свела двух разных существ!

Долгие отговорки и отнекивания не возымели эффекта. Артур хотел знать, что же случилось, и каждая попытка матери отвести тему в иное русло обращалась прахом. В итоге, плача из-за воспоминаний и не хотя возвращаться в те недолгие, но приятные моменты, она покорно кивнула. Сама Ольга знала недостаточно много подробностей из жизни любимого аррина, но постаралась рассказать как можно больше и как можно понятнее. Артур навострил уши и выпучил глаза, следя за каждым словом, за каждым жестом матери. Ему не хотелось упустить ни одной крошки этой странной и любопытной истории!.. По крайней мере, он полагал, что она такой окажется.

Глава XV. Последняя надежда

Стоял погожий зимний день 4 370 года этой эры. Холода близились к завершению, инглия постепенно брала верх над морозами. Этот год выдался особенно холодным, со свежим летом и заснеженными месяцами зимы. Разве что в самом конце года нифира сжалилась, одарив землю тонкой белой пеленой, больше похожей на исчезающую дымку. Лесные деревья укрывало серебристое одеяние. Листья ещё не начали проглядываться из мириад почек, зверьё и насекомые выползали из жилищ и таяли от спячки медленно, нехотя. Весна желала перенять последний холодный месяц позже обычного. Обещанные ранние плоды не созрели, спасаясь от низких температур, и есть было нечего. Посевные зёрна так и лежали в больших тяжёлых мешках, дожидаясь тепла. Многие земледельцы предрекали голодный год, и многие аристократы соглашались с ними. И все опасались обыденной проблемы — набеги племён арринов, не желающих голодать с остальными ни при каких условиях.

Нет, арринов нельзя назвать агрессивными и воинственными. Более того, среди всех эвассари они считаются весьма спокойными, уравновешенными и даже мягкими. Но когда наступает голод, а отчаяние затмевает надежду — тут и думать не приходится, как поступать дальше. Обычно сдержанный народ выплёскивает всю копящуюся энергию прямо на ближайшую деревню, грабит её и старается успеть убежать обратно в племя, прихватив немало чужих припасов. Случается это раз в несколько лет, когда зимы холодны, как космос, а лето овевают ветры. И до сих пор никто не мог изменить это: в конце концов, аррины тоже эвассари, тоже нуждаются в выживании… и иногда даже более, чем иные. А общинный строй, сохраняющийся у большинства арринов на протяжении тысяч лет, пагубно влияет на любую современную деятельность. Лишь немногие из них готовы покинуть родной дом и близких, дабы примкнуть к настоящей цивилизации. Большинство же, не желая перенимать разные новшества, следуют стародавним традициям, поклоняются Создателю и покровителям, передают знания лишь из уст в уста. Некоторые племена даже говорят на своём языке, не следуя по столь древним стопам остального мира! Но, к счастью, таких становится всё меньше. И отцу Артура — Тарлену — повезло родиться и расти в племени, которое принимало современный мир чуть активнее ближайших соседей. Но всё же, аррины продолжали быть арринами, голодными и измученными холодом. Они собирались взяться за старое.