Читаем Дебют в кино. Как снять свою первую короткометражку полностью

Разбивка сцены на акты

— пятый этап планирования. Классическая трехактная структура не всегда применима в данном случае: в сцене может быть два акта — завязка и развитие. Развязка действия зачастую случается в следующей сцене. Переход из первого акта во второй происходит в тот момент, когда зритель понимает расстановку сил, устремления персонажей, задействованных в сцене, и начинает увлеченно следить за тем, как расставленные на доске фигуры добиваются своих целей. Понимание внутренней структуры необходимо для более сбалансированного распределения битов информации и драматургического «напряжения». Здесь второй акт также удобнее всего называть «усложнением», поскольку в идеале цели участников сцены противоположны, преодолеть сопротивление другой стороны бывает не так просто. Если развязка сцены не перекочевала в следующую, то можно придумать промежуточную развязку — ситуация для действующих лиц либо ухудшилась, либо улучшилась, и в этом новом состоянии они войдут в следующие сцены со своим участием.

Шестым пунктом в карточке является протагонист

. Чья это сцена? Кто ее главный герой? Благодаря кому в большей степени движется сюжет в этой сцене? Протагонистом сцены чаще всего является протагонист фильма. Если в сцене присутствует главный герой фильма, то он точно будет протагонистом сцены. Однако в некоторых сценах вашей короткометражки может и не быть главного протагониста фильма. Например, в эпизоде про антагониста и его приспешников главным героем станет антагонист — именно он будет двигать сюжет, пока на экране отсутствует главный протагонист фильма. В таком случае антагонист фильма становится протагонистом сцены.

Итак, каждая сцена рассматривается как отдельное произведение со своим главным героем — протагонистом. У протагониста сцены должна быть насущная цель на сцену

— не обязательно та же цель, что и на весь фильм: во‐первых, протагонистом сцены может не быть протагонист всего фильма, во‐вторых, большая цель может состоять из нескольких более мелких, предназначенных автором к достижению в какой-либо из отдельных сцен. Допустим, у протагониста в фильме есть главная цель — отомстить обидчику. В отдельных сценах движение к этой главной цели может происходить через промежуточные цели: найти обидчика, войти к нему в доверие, добыть компрометирующую его информацию и т. д. Таким образом, в карточке обязательно должна быть зафиксирована цель протагониста сцены в этой сцене — чего хочет главный герой сцены в рамках этой сцены?

Как вы уже знаете, цель должна быть конкретной, измеримой, такой, отказаться от которой герой не может без потери своего «я», самоуважения, собственной жизни, здоровья, родных и близких — степень «насущности» может быть разной. Если после отказа от достижения цели герой не потеряет ничего значимого — это не первоочередная цель, лучше ее переформулировать! Конкретность и измеримость цели протагониста проверяются следующими вопросами: «Поймут ли однозначно все зрители разом, что цель героем достигнута?» или «Какое событие будет свидетельствовать о достижении героем цели?»

При тестировании целей этими вопросами сами собой отпадут такие варианты, как «герой ищет счастья», «цель героини — обрести настоящую любовь», «герой хочет изменить мир», «героиня стремится разрешить свой внутренний конфликт». Почему эти цели расплывчаты и неизмеримы? Потому что для каждого зрителя «счастье», «обретение любви», «изменение мира к лучшему» — это что-то свое. Это разные понятия для разных людей, наполняющих громкие слова порой совершенно неожиданным смыслом. Для кого-то счастье — это отсутствие горя, для кого-то — богатство и слава. Для одной обретение любви — это удачное замужество, для другой — уверенность в искренней привязанности мужчины, которую придется хранить в тайне. Аудитория не будет уверена наверняка, достигнута или нет протагонистом поставленная цель. Именно поэтому ее нужно формулировать так, чтобы не было разночтений: героиня хочет выйти замуж за миллионера, герой стремится из тюрьмы на волю… Если бедная девушка венчается с обладателем «роллс-ройса» и огромного особняка, а заключенный выползает из канализационного люка перед высокой стеной с колючей проволокой — любому зрителю понятно, что цель протагонистом достигнута. Как говорится, двух мнений быть не может. Наставления, касающиеся определения цели, неоднократно повторяются в книге лишь по одной причине: подавляющее большинство начинающих авторов пишут истории, в которых главное устремление протагониста сформулировано неверно.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мастер сцены

От идеи до злодея. Учимся создавать истории вместе с Pixar
От идеи до злодея. Учимся создавать истории вместе с Pixar

Студия Pixar известна на весь мир своим умением рассказывать истории. Каждый из нас переживал за маленькую девочку, попавшую в настоящую Корпорацию монстров; за юного Молнию Маккуина, мечтающего стать легендой гоночного спорта; за робота ВАЛЛ-И, готового пожертвовать собой ради спасения любимой; и, конечно, за шерифа Вуди и Базза Лайтера, которые уже много лет учат детей умению дружить. Эта книга – сборник секретов повествования работников студии, основанных на вышеупомянутых мультфильмах. Каждая глава раскрывает один из аспектов сторителлинга, которые будут полезны всем, кто хочет рассказывать свои истории. Вы узнаете, как создать живой конфликт и заставить его работать, как добиться того, чтобы твой персонаж не стоял на месте, а развивался и как заставить зрителя дойти с героем до конца. Все эти, а также другие секреты подарят вам вдохновение на создание собственной истории и помогут начать этот путь!

Дин Мовшовиц

Кино / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочее
Создание музыки для кино. Секреты ведущих голливудских композиторов
Создание музыки для кино. Секреты ведущих голливудских композиторов

Музыка в фильме является одной из основополагающих его частей: именно она задает тон повествованию на экране и создает нужную атмосферу. Большая часть музыки остается в фильмах, но есть шедевры, перешагнувшие через экран и ставшие классикой. В этой книге собраны интервью с самыми известными голливудскими кинокомпозиторами, имена которых знает каждый киноман. Ханс Циммер, Александр Десплат, Говард Скор, Брайан Тайлер, Том Холкенборг – все они раскроют секреты своего мастерства, расскажут о том, где найти вдохновение и на каком этапе производства фильма они подключаются к процессу. Благодаря этому вы узнаете о том, как писалась музыка к самым известным фильмам в истории – «Король Лев», «Гарри Поттер», «Властелин колец», «Перл Харбор», «История игрушек», «Безумный Макс» и многим другим. Отличный подарок для меломанов и любителей кино!В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Мэтт Шрадер

Кино / Научпоп / Документальное

Похожие книги

Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов

Большие социальные преобразования XX века в России и Европе неизменно вели к пересмотру устоявшихся гендерных конвенций. Именно в эти периоды в культуре появлялись так называемые новые женщины – персонажи, в которых отражались ценности прогрессивной части общества и надежды на еще большую женскую эмансипацию. Светлана Смагина в своей книге выдвигает концепцию, что общественные изменения репрезентируются в кино именно через таких персонажей, и подробно анализирует образы новых женщин в национальном кинематографе скандинавских стран, Германии, Франции и России. Автор демонстрирует, как со временем героини, ранее не вписывавшиеся в патриархальную систему координат и занимавшие маргинальное место в обществе, становятся рупорами революционных идей и новых феминистских ценностей. В центре внимания исследовательницы – три исторических периода, принципиально изменивших развитие не только России в XX веке, но и западных стран: начавшиеся в 1917 году революционные преобразования (включая своего рода подготовительный дореволюционный период), изменение общественной формации после 1991 года в России, а также период молодежных волнений 1960-х годов в Европе. Светлана Смагина – доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник Аналитического отдела Научно-исследовательского центра кинообразования и экранных искусств ВГИК.

Светлана Александровна Смагина

Кино
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми

Супермен, Бэтмен, Чудо-Женщина, Железный Человек, Люди Икс – кто ж их не знает? Супергерои давно и прочно поселились на кино- и телеэкране, в наших видеоиграх и в наших грезах. Но что именно они пытаются нам сказать? Грант Моррисон, один из классиков современного графического романа («Бэтмен: Лечебница Аркхем», «НАС3», «Все звезды. Супермен»), видит в супергероях мощные архетипы, при помощи которых человек сам себе объясняет, что было с нами в прошлом, и что предстоит в будущем, и что это вообще такое – быть человеком. Историю жанра Моррисон знает как никто другой, причем изнутри; рассказывая ее с неослабной страстью, от азов до новейших киновоплощений, он предлагает нам первое глубокое исследование великого современного мифа – мифа о супергерое.«Подробнейший и глубоко личный рассказ об истории комиксов – от одного из умнейших и знаменитейших мастеров жанра» (Financial Times).Книга содержит нецензурную брань.

Грант Моррисон

Кино