Дело наследника цесаревича

– Здесь – мужчины, – указал подбородком Харуки, затем махнул рукой в сторону, за занавеску, откуда раздавались веселые женские голоса: – Там – женщины.

– Логично, – согласился Загорский.

Однако дальше их ждал сюрприз: мужское и женское отделения разграничивало что-то вроде ширмы или временной стенки, однако и мужчин, и женщин обслуживала девушка. Она сидела между женским и мужским отделениями, на возвышении высотой в пару саженей. Девушка, бросив на Нестора Васильевича быстрый любопытный взгляд, взяла деньги и выдала новым клиентам полотенца и банные принадлежности. Чувствуя себя несколько неудобно, Загорский разделся и, прикрываясь мочалкой, откатил в сторону дверь, ведущую собственно в баню.

За ним последовал Харуки. Надо сказать, что некоторую стыдливость из всех клиентов проявил только Загорский – японские же мужчины ходили перед девушкой-администратором голые совершенно свободно, выкатив вперед тугие животы.

Из раздевалки Нестор Васильевич вместе с помощником попал в помывочное отделение. Тут в воздухе стояли клубы пара, человеческие силуэты лишь неясно проступали сквозь них, и коллежский советник, взяв стоявший у входа банный тазик, с удовольствием выбрал одно из мест для мытья, идущих вдоль стены и принялся намыливаться и тереть себя мочалкой. Разумеется, ни о каком душе в японской общественной бане и слыхом не слыхивали, так что приходилось наливать себе горячую и холодную воду из двух огромных, слегка заржавленных кранов, вделанных прямо в стену.

Харуки, закончив мытье, быстренько ополоснулся в небольшой ванне, из которой только что вылез другой клиент. Загорский посчитал, что прыгать в такую ванну – значит свести на нет все предыдущее мытье, и прямым ходом направился в следующую дверь, куда выходили все клиенты.

Босые ноги коллежского советника прошлепали по теплому деревянному полу, клубы пара, охватившие его после выхода из помывочного отделения, рассеялись, и глазам его открылось необыкновенное зрелище. Баня находилось рядом с горячим источником. Вода источника, стекая по склону холма, образовывала естественное водохранилище, в котором сидели вперемежку совершенно голые мужчины и женщины. При этом ясно было, что они друг другу не только не родственники, но даже и не знакомые. Тем не менее все они чувствовали себя вполне свободно и без стеснения глядели по сторонам.

Появление иностранца произвело легкий фурор. Женщины смотрели на него с интересом и даже слегка игриво, мужчины нахмурились и сделали пренебрежительные лица. Пару секунд Нестор Васильевич, опешив, так и стоял во всей данной ему природой натуре.

Вдруг какая-то совсем юная девчушка лет, наверное, двенадцати, что-то закричала, показывая на него пальцем. Коллежский советник спохватился и, неуклюже прикрываясь руками, скользнул в водоем. Рядом с ним тут же бултыхнулся Харуки.

– Что она говорит? – спросил Загорский у помощника.

– Говорит, что у вас змея, – отвечал тот.

– Скажи, что это не змея, – слегка покраснев, проговорил Нестор Васильевич. – Пусть не боится.

Харуки, ухмыляясь, что-то сказал девчонке. Японцы вокруг засмеялись, а она, заморгав глазами, нырнула под воду и, наверное, с минуту не показывалась на поверхности.

Нестор Васильевич чувствовал себя не в своей тарелке. Совместное мытье в бане, конечно, встречалось и в России, но там оно имело, как бы помягче выразиться, особый смысл.

– Я слышал, у вас запрещали совместное мытье мужчин и женщин, – сказал он помощнику негромко, как будто окружающие могли понять, о чем он говорит.

Харуки отвечал, что запрещали, и не один раз. Так почему же мужчины и женщины продолжают мыться вместе? Потому что это не мытье, мылись они перед этим – и мылись отдельно. А здесь отдых, никто не запрещал людям вместе отдыхать.

Внезапно на лицах окружающих их японцев отразились изумление и тревога. Более того, они громко загомонили. Коллежский советник обернулся и увидел вошедших в зал полицейских – как легко догадаться, полностью одетых. Стоявший рядом со служителями порядка человек в простой синей куртке и черных штанах-хакама что-то говорил, тыча пальцем в сторону Загорского.

Нестор Васильевич как-то пропустил следующий момент и не понял, каким именно образом его выволокли из водоема на сушу. В два счета он оказался изъят из воды, словно был не рослым европейцем, а таким же маленьким японцем, как и его помощник.

– Змея!! – закричала девочка, снова указывая на Загорского.

Однако было уже поздно, его уже выводили из зала, и змея, произведшая такое впечатление на японку, пропала вместе с ним. Следом за патроном торопливой трусцой следовал Харуки – голый, как и положено в бане всякому доброму японцу.

Глава девятая

Пираты в бегах