Дело наследника цесаревича

Ватанабэ-сэнсэй встречал их у ограды. Такое гостеприимство означало высшую степень уважения. Однако, взглянув на старца, Харуки перепугался. Лицо наставника напоминало страшный лик бога смерти Синигами. Оно было серым, словно гранит, два черных глаза сияли на нем, как отравленные колодцы. Увидев старца, Нестор Васильевич нахмурился еще сильнее.

– Чему же это он хочет вас тренировать? – чуть слышно пробормотал помощник, пока они подъезжали к дому.

– Ничему, – так же тихо отвечал коллежский советник. – Он не затем нас позвал, чтобы тренироваться…

Хозяин оказался прав. Когда они оказались в доме, ямабуси пригласил их присесть. С минуту они сидели молча. Помощник со страхом наблюдал, как быстро, прямо на глазах, меняется старец. Из грозного и отвратительного божества он сделался тенью, привидением. Казалось, посиди они еще минут десять, и он просто растает в воздухе. Видимо, это почуял и сам ямабуси и потому наконец поднял голову и разомкнул тяжелые, словно каменные, губы. Однако, так ничего и не сказав, снова сомкнул их. Смотреть на это было невыносимо – не выдержал даже железный Загорский.

– Что случилось, Ватанабэ-сэнсэй? – спросил он негромко.

Лицо старика дрогнуло и словно бы осыпалось.

– Внучка, – чуть слышно проговорил он. – Они украли Ёсико.

Несколько секунд гости потрясенно молчали. Первым пришел в себя коллежский советник.

– Кто – они? – спросил он.

– Я не знаю, – чуть слышно отвечал ямабуси. – Поэтому я и позвал вас. Вы говорили, что работаете в русской полиции. Я прошу вас найти мою внучку. Мой сын погиб, и она – единственное дорогое мне существо. Я отдам все, что у меня есть. Просите любое вознаграждение. Я научу вас всему, что знаю – но найдите Ёсико.

Он смотрел на коллежского советника с какой-то почти детской надеждой. Почти так же посмотрел на Загорского и помощник. В глазах его читалось: господин, вы самый умный человек на свете, поможем несчастному старику!

– Но почему вы просите меня? – спросил Загорский. – Есть же местная полиция.

Ямабуси нетерпеливо махнул рукой: он знает местных полицейских, это набитые дураки, бывшие самураи и крестьяне, не способные ни на что. Ватанабэ-сэнсэй был прав: японскую полицию создали совсем недавно, профессионалов сыска там надо было искать днем с огнем.

С минуту Нестор Васильевич угрюмо молчал. Потом поднял глаза на хозяина дома.

– При каких обстоятельствах произошло похищение?

Старец отвечал, что обстоятельства ему неизвестны. Внучка просто не явилась ночевать. Загорский, услышав это, хмыкнул. Может быть, она просто ушла гулять. Весна, молодость, любовь… Но Ватанабэ-сэнсэй решительно покачал головой. Ёсико предупредила бы его. И вот еще что нашли его люди в лесу. Он положил на стол длинную заколку и кусок рукава от кимоно.

– Она владеет боевыми искусствами, она защищалась, но враги – или враг – оказались сильнее.

Нестор Васильевич внимательно осмотрел заколку и кусок рукава. Потом показал на грязный след, оставшийся на ткани:

– Это женская обувь?

– Да, это ее сандалии.

Коллежский советник только головой покачал. Сказал, что ему нужно осмотреть место похищения.

Ватанабэ-сэнсэй отвел его в лес, где нашли заколку и рукав. Нестор Васильевич осмотрелся, и брови его удивленно поднялись вверх.

– Это случилось прямо здесь? – сказал он. – Не в лесу, не в чаще, а прямо на дороге? Очень странно.

Харуки был совершенно согласен с господином. Хотя, поразмыслив, Нестор Васильевич изменил свое мнение. Тащить девушку в чащу было бы неразумно. Это значило оставить после себя явные следы на земле. А на каменистой горной дороге искать следы гораздо труднее. Если бы не рукав и заколка, никто бы даже не понял, как и при каких обстоятельствах исчезла девушка.

Похитители были не так глупы, как могло показаться.

– Первым делом надо бы выяснить, кому все это может быть выгодно, – заметил Загорский, когда они вернулись в дом к ямабуси. – У вас были враги?

Старик развел руками: у людей влиятельных и известных всегда есть враги. И много врагов. Как понять, кто из них мог решиться на такое преступление? Нестор Васильевич кивнул: замечание вполне резонное, вот только поисков, увы, оно никак не облегчит. Не присылали ли ему требований о выкупе? Ватанабэ-сэнсэй покачал головой – никаких требований, ничего.

Харуки обратил внимание хозяина на сломанную березовую ветку. Тот кивнул, но лицо его не оставляло скептическое выражение.

– Ветка, конечно, сломана, – сказал он, – но кем и, главное, почему? Это единственное место, под которым остались следы на земле. Однако это просто отпечатки ног, как если бы человек отошел от дороги, сломал ветку и вернулся обратно. Никаких следов борьбы, в результате которой могла быть сломана ветка, здесь нет. Более того, здесь нет следов вашей внучки. Таким образом, сломанная ветка либо не имеет никакого отношения к делу, либо сломали ее с целью какой-то странной демонстрации. Я мало знаком с японской символикой, может быть, это какой-то знак лично вам, господин Ватанабэ?