Дело о хитроумной ловушке. Дело застенчивой обвиняемой. Дело счастливого неудачника

— Да, немного. Она очень милая девушка и большая умница.

— Все это происходило после ужина?

— Да, сэр.

— Когда примерно вы туда вернулись?

— Трудно сказать. Полагаю, что в доме Флоренс Ингл мы были в половине девятого или в девять.

— Сколько времени вы там оставались?

— Помню, что сначала немного потанцевали, поболтали и очень скоро начали расходиться.

— Сколько человек было всего?

— Не очень много. Человек восемнадцать — двадцать, не более.

— На вокзал вы ездили на своей спортивной машине?

— Нет, я взял большую.

— Почему?

— Мне нужно было подвезти дядю и тетю к поезду, а у них был довольно большой багаж.

— Хорошо. Что же произошло после вашего возвращения на вечеринку?

— Я выпил два или три бокала шампанского. А около десяти часов — виски с содовой. И, поверьте, немедленно почувствовал, что со мной творится что-то неладное.

— В чем это выражалось?

— Стало двоиться в глазах, меня замутило.

— Что вы сделали?

— Решил выйти на свежий воздух, думал, может быть, станет легче. Я так и сделал, подошел к своей машине, чтобы в ней посидеть, и… больше ничего не помню. Очнулся я несколько позднее уже в движущейся машине… Я никому об этом не говорил, но за рулем сидела Мерилин Кит.

— Вы с ней разговаривали?

— Я спросил у нее, что случилось, но она велела мне. сидеть тихо, скоро, мол, все будет в порядке.

— Дальше?

— После я пришел в себя в постели в собственной комнате… Часы показывали тридцать пять минут пятого.

— Вы на них посмотрели?

— Да.

— Вы были раздеты?

— Да.

— В пижаме?

— Да.

— Вы помните, как раздевались?

— Нет.

— Вы выходили после того, как Мерилин Кит отвезла вас домой?

— Мистер Мейсон, я бы сам хотел это знать! Честное слово, не могу ответить на ваш вопрос. Никому об этом не говорил, но, очевидно, я все же выходил из дома.

— Почему вы так считаете?

— Потому что у меня был ключ от машины.

— Что вы имеете в виду?

— Он лежал в кармане моих брюк.

— А где вы его обычно держите?

— Именно там. Куда бы и когда бы я ни ездил на машине, я непременно запираю ее на ключ и кладу его к себе в брючный карман. Я сомневаюсь, что Мерилин Кит могла его туда положить.

— У вас в гараже стоят машины с ключами?

— Нет, у всех членов семьи имеются собственные ключи ко всем машинам.

— Хорошо ли вы знаете Мерилин Кит?

— Видел ее несколько раз в конторе моего дяди. И только.

— Никуда с ней не ходили?

— Нет.

— Вам она нравится?

— Откровенно говоря, сейчас — да… Раньше я ее почти не замечал. Она, как вам известно, работает секретарем у моего дяди Эдиссона. Всегда приветливо мне улыбалась, когда я приходил к нему с визитом. Но я о ней ни разу не подумал как о женщине. На этой злосчастной вечеринке мы с ней разговорились, и тут я обнаружил, что она не только умница, но и вообще — очаровательная девушка. Позднее, когда мне было так плохо… уж не знаю, как описать мое состояние… я склонился к ней на плечо — можно представить, как я ей мешал! — но она… она держалась так просто, так внимательно и в то же время так уверенно… Она прелесть, мйстер Мейсон!

— Это она вас уложила?

— Во всяком случае, втащила в комнату.

— И вы неожиданно для самого себя осознали, что она вам нравится?

— Да… сам удивляюсь, видно, уж такой я «счастливый неудачник»! Встретиться с такой девушкой — это счастье.-

— Гм… Получается, что еще немного, и Флоренс Ингл… Скажите, она была замужем, когда познакомилась с вашим дядей?

— Да.

— Где ее муж?

— Погиб.

— Каким образом?

— Произошла авария самолета.

— Транспортного?

— Нет, частного. Мистер Ингл производил что-то вроде аэросъемок.

— Это случилось задолго до смерти вашей тети?

— Месяцев за шесть.

— И после этого дружба вашего дяди Гуфри с Флоренс Ингл усилилась?

— Да.

— А затем появилась Дорла и увела его из-под носа миссис Ингл?

— Вроде бы. Хотя так говорить не совсем удобно.

— Есть ли что-нибудь еще, что, по вашему мнению, следует мне знать?

— Да, одну вещь.

— Какую?

— Про спидометр на машине.

— Что с ним?

— Он показывает слишком большой километраж. Вернее, показывал.

— Когда?

— На следующее утро.

— Почему вы обратили внимание на это?

— Я запомнил показания спидометра, когда мы приехали на станцию. Машина нуждается в профилактическом ремонте, она прошла почти десять тысяч миль. Когда дядя Гуфри тоже это заметил, он велел мне немедленно отправить ее в мастерскую. Так что та цифра должна была бы увеличиться миль на двадцать, максимум на двадцать пять.

— А спидометр показывает больше?

— Намного!

— На сколько больше?

— По моим расчетам, на двадцать пять миль.

— Вы кому-нибудь об этом говорили?

— Нет, сэр.

— Мистеру Хауленду?

— Нет, сэр.

— И вообще, рассказывали ли вы ему про те вещи, о которых мы сейчас толкуем?

— Нет, сэр. Хауленд заявил, что все то, что его интересует, он сам у меня спросит, мне же нечего проявлять свою инициативу и докучать ему своей откровенностью. Он, видите ли, всегда строит свою защиту на слабостях в теории обвинения. Найти эти уязвимые места — его задача. Ну, а если дело дойдет до того, что придется меня вызывать на свидетельское место, тогда он задаст мне необходимые вопросы, ответы на которые он предпочитает заранее не знать.

— Так что вы ему ничего не говорили?